Чингиз Абдуллаев - Эшафот для топ-модели

Пуллен вошел в комнату.

— Мы не нашли колье, — сообщил он, — в номере мсье Тимонина была только Галина Данилова. Трое полицейских обыскали ее номер. Мы вызвали туда и двух сотрудников отеля. Но колье нигде не нашли. Сейчас ее отведут наверх, для допроса. Я хочу позвонить комиссару и сообщить, что убийство графини Шарлеруа раскрыто.

Он не скрывал своего удовлетворения.

— Не торопитесь, — посоветовала Энн, — сначала нам нужно ее допросить и получить ее признание. Хотя мсье эксперт сильно сомневается в том, что именно она совершила это убийство. Он считает его психологически неоправданным. У женщины на руках трое иждивенцев, и мсье Дронго убежден, что она не могла пойти на такое преступление.

— Почему? — удивился Пуллен. — Ведь все и так понятно. Ее видел господин Тугутов. Она спряталась в номере своего знакомого и, очевидно, успела отдать кому-то украденное колье. Возможно, своему другу, помощнику юриста, в номере которого она спряталась, господину Тимонину. Если мы подробно допросим этого типа, то он наверняка все расскажет. Нет никаких оснований сомневаться. Это была она, и мы видели все на записи видеокамеры. Там больше никого не было и не могло быть.

— Вы много видели убийц, которые, совершив такое страшное преступление, отсиживались в номере своего знакомого, прекрасно понимая, что убийцу ищут? — спросил Дронго. — Вы разве не чувствуете некий психологический диссонанс? И еще один момент, на который обратила внимание мадам следователь. Ведь мы до сих пор не знаем, кто именно открыл дверь и вышел из номера Алана Гуцуева в тот момент, когда в коридоре появился Тугутов. Возможно, этого человека видела Данилова, которая сбежала с места преступления.

Оба офицера, сидевшие перед камерами, развернулись и уставились на Дронго, который возражал следователю и Пуллену. Оба немного понимали английский язык. Один чуть лучше, другой чуть хуже. Но оба поняли, что этот непонятный эксперт возражает и не соглашается ни с полицейским дознавателем, ни с судебным следователем, которые в такой короткий срок обнаружили убийцу. Увидев, что Пуллен смотрит на них, оба офицера снова повернулись к экранам.

— Нужно допросить Тимонина, — раздраженно произнесла Энн, — он видел, как мы ищем убийцу, и спокойно ждал, пока его вызовут на допрос.

— Возможно, он тоже испугался, — предположил Дронго.

— Не слишком ли много психологии на одно убийство? — спросила мадам Дешанс. — Идемте наверх. Мы сейчас все узнаем.

Они поднялись наверх в кабине лифта. В коридоре стоял полицейский. Он отдал честь. Это был достаточно пожилой человек, который дежурил у места совершенного преступления. Дронго взглянул на пятно на ковре и нахмурился. Энн Дешанс увидела его взгляд.

— Это было не просто свидание? — спросила она. — Можно сказать, что это было больше, чем обычное свидание.

— Свидания тоже не было, — глухо ответил Дронго, — и вообще ничего не было. А ее жалко. За каждым особо ценным бриллиантом всегда тянется кровавая история. За каждой очень красивой женщиной есть своя сложная история жизни. Слишком много грязных рук тянутся к этим сокровищам. Такие красивые женщины обычно вызывают отторжение у остальных. У женщин, которые завидуют их красоте и молодости; у мужчин, каждый из которых мечтает стать обладателем ее молодости и красоты; у соперниц, достигших меньшего успеха; у обычных обывателей, считающих, что Бог или судьба дают этим женщинам слишком много и не по заслугам.

— А вы полагаете, что им все дается за какие-то особые заслуги? По-моему, это выигрыш по лотерейному билету. Длинные ноги, роскошная фигура, красивые волосы и смазливое личико… Это главный аванс от судьбы…

— Чаще красота становится причиной несчастья, — возразил Дронго, — и любая из топ-моделей может рассказать о себе грустную историю. Их судьбы и жизни редко заканчиваются благополучно.

Они прошли к номеру, где проходили допросы. В гостиной уже сидела на стуле потерянная, испуганная и заплаканная Галина. Дежуривший рядом с задержанной сержант полиции отдал честь и вышел из комнаты.

— Вы говорите по-французски? — спросила следователь.

Пуллен перевел ее слова.

— Очень плохо, — призналась женщина, — и немного по-английски.

— Тогда пусть расскажет нам, что с ней произошло, — потребовала следователь, — пусть говорит по-русски, а вы, Пуллен, переводите мне ее слова. И пусть наш мсье эксперт тоже послушает, что именно она расскажет, и задаст ей свои вопросы.