Аннабель Бюффэ - Взрослые дети

- Ты считаешь нас за идиотов? Да? В конце концов это твой дом!

Внезапная злость лешила ее остатков терпения.

- Действительно. Равным образом я держу ответ за своих любовников. Как видишь можно обладать плохим вкусом и вполне осознавать это.

Оливье так рассердился, что не смог ответить. Валери рассмеялась.

- Какой чувствительный! Ба, его всегда можно отыскать в кафе "Дезар" во время обеда... Оливье всегда останется подростком. И потом, он раздражает меня, не знаю почему, но с тех пор как я побыла в Бретани, юг мне кажется совсем не таким как раньше!

Презирая себя за это, Валери все же обратилась к Сильви. Очень уж хотелось произвести на окружающих впечатление разговором, который Кристоф мог бы квалифицировать как высокопарную речь.

- Обожаю Кармен... Это живо, понятно и блистательно. Это похоже на авантюру, на страстную ночь, в общем на то, о чем мы мечтаем! Вагнер, Рембрант, Бодлер, это уже другое дело... Я наскучила вам со своей "плохой" литературой. Я пресыщена, в этом все дело. И потом, существует некая вульгарность в наших занятиях, что мне иногда совсем не нравится. Сильвия зачарованно смотрела на нее... - Ну что ты, солнышко, не смотри на меня так. Я его успокою, твоего Оливье. Что ты хочешь, такие монстры как я бывают иногда злопамятны.

Никто из друзей Валери не встал на защиту Оливье. Забавный народ! Гордиться по сути было нечем. Она должна признать, что жизнь не удалась еще от части потому, что она старалась сохранить вкус молодости, уделяя много внимания друзьям. Существование, при котором товарищи ценятся больше, чем мужья и любовники! Возможно, причиной этому является то же самое одиночество и врожденное опасение неудачи. Она снова наполнила рюмку, какую по счету? Алкоголь не мог побороть, не дававшую ей покоя ясность мышления.

Как и предполагалось Оливье находился в кафе "Дэзар", в единственном месте, где ему нравилось. Там царствовала особая атмосфера, напоминающее детство, коллеж со свойственным ему запахом ярмарочных дней. Валери оценила полностью отсутствующую жадность его хозяев. В чем-то они походили на чету Женевьев... Она проскользнула на кухню, ощутила запах стоящих на огне кастрюль, и радуясь этой простоте, вновь почувствовала себя счастливой. Чувство вскоре прошло. Оливье наблюдал за Валери. Сжалившись, она погладила его по щеке. Он что-то проворчал, из-за шума она не смогла расслышать, видимо это было ругательство. От принятия большой дозы алкоголя, Оливье стал невыносимым. Все больше и больше он ненавидел их всех, хотя и старался побороть в себе эти чувства, но та снисходительность, с которой принимали его экстравагантную болтовню, повышала агресивность. Отличалось лишь только одно... Какое-то время ироничная и равнодушная Валери придавала ему храбрость.

Вечер следовал своим обычным чередом. Ночные бары сменяли один другого. Оливье танцевал с Сильви, надеясь заставить Валери ревновать. Та с любопытством наблюдала, как напрасно Сильви теряет время. Крошка пыталась приструнить Оливье.

- Перестань пить.

- Почему?

- Ты показываешь себя со смешной стороны. Прежде ты был не такой.

- Это правда. Раньше я не любил Валери. Ты тоже хороша. Я мог бы полюбить тебя! Только... Ты ничего не понимаешь. Бедняжка! Посмотри на меня лучше: я твой будущий портрет. Я пьян, отвратителен. Ты можешь еще сбежать, но нет: ты из отряда бабочек, как и я... Ты думаешь, что я заговариваюсь! Отнють... Я был очень тщеславным и храбрым молодым человеком. Затем у меня появилась Валери... и затем я считал, что могу воспользоваться ей чтобы... Глупец! Это она воспользовалась мной; она, ее муж и их друзья сделали меня взрослым ребенком! Не надо советов, золотце! Я пытался разобраться, и сейчас пью, потому что понял. Валери мстит за свою собственную неудачу, она ненавидит меня!

Сильви пыталась остановить Оливье. Сильви желала спасти его от Валери, но сомнения заставляли ее колебаться... Валери была для нее чем-то вроде модели... Оливье, возможно, придумал всю эту историю... Сметение, испытываемое Сильви, забирало у нее остатки здравого смысла.

Таким образом Валери проводила каждый вечер, наблюдая за знакомыми, в которых, впрочем, нуждалась. С каждым днем она все больше и больше презирала себя. Алкоголь не вызывал обычной эйфории. Напротив, она опьяняла себя ясным взглядом на вещи, Кристоф не подавал никаких вестей, и Валери считала его вновь завоеванным Натали и предпочитающим рассудок чувствам. Она терпеливо ждала, пока шум, дым и скука сделают ее усталость совсем невыносимой... После Валери окликала Оливье и они возвращались домой. Она ложилась в постель даже не зная, желает ли присутствовать рядом с мужчиной. Со своим вечным бокалом вина, Оливье вновь и вновь начинал болезненный диалог: