Марина Серова - Магнолия в снегу

В висках забилось: «Сказать? Не говорить? Сказать?»

– Раз…

Не сказать?

– Два…

Сказать?

Я так и не решила, что делать, когда прогремел выстрел. Сначала я почувствовала, что руки, сжимавшие меня стальным кольцом, разжимаются, потом от виска исчезло холодное дуло. Андрей как подкошенный рухнул за моей спиной. Я резко обернулась назад. Но что происходит вокруг, было не разобрать. В сараюшку ввалилась куча людей – здоровые мужчины с автоматами наперевес. Среди них были люди в камуфляже.

– Уведите их отсюда! – крикнул кто-то.

Сначала Глеба, потом меня вывели на улицу. Еще пустой час назад двор теперь был полон машин – полицейские машины с мигалками, «Скорая помощь»… Я озиралась по сторонам и не могла понять, что происходит. И даже когда с меня сняли наручники и до меня дошло – жить буду, взять в толк, откуда здесь взялись все эти люди, я никак не могла.

– Алиса! – окликнул меня кто-то знакомым голосом.

Я обернулась. К нам от машины размашисто шагал Борис Аркадьевич Аверин.

– С вами все в порядке?

– Откуда здесь ты? Откуда милиция??? Борис! Как? Как ты узнал?

– Скажите спасибо ему, – Борис кивнул куда-то в сторону.

Я обернулась.

У открытой дверцы джипа, из которого только что выбрался Аверин, стоял охранник Гоша.

– Но как???

– Он решил, что это вы отпустили Молчанова. Захотел вывести вас на чистую воду, подловить, вот и решил проследить…

– Борис… Нам, – я выразительно посмотрела на Глеба, – нам надо тебе кое-что рассказать…

И уже не обращая внимания на бледного, трясущегося Глеба, я выложила как на духу всю правду: про двойную игру, которая велась против Бориса, про то, как на него хотели собрать компромат, про роковую ошибку Игоря Уфимцева и убийство Алисы Полянской, про то, как я подозревала всех – Молчанова, Глеба и самого Бориса – в этом преступлении. Сказала и про настоящего убийцу – как Андрей застрелил Алису из-за компромата, а Николай Молчанов отвез труп к дому Аверина. Я призналась в том, что была всего лишь двойником Алисы Полянской… Все карты были раскрыты – будь что будет!

Борис ничего не успел ответить на мои слова, к нам подошел один из мужчин в форме.

– Все арестованы, – отчитался он перед Авериным. – Нам только нужно составить протокол. Вы можете прямо сейчас проехать с нами в участок? – обернулся он к нам с Глебом.

– Думаю, это можно отложить до завтра, – неожиданно вступился Борис, – Евгения Максимовна и ее брат – мои гости. Просто свяжитесь со мной, когда вам понадобятся их показания.

Такого благородного жеста я от Аверина не ожидала… Ему ничего не стоило прямо сейчас сдать Глеба в полицию, организовать нешуточные неприятности и для меня в том числе, но он предпочел иной вариант.

На приусадебном участке еще продолжали рыскать люди в форме, но мы не стали больше здесь задерживаться, расселись по машинам и поехали в дом к Аверину. Я по привычке оказалась в одном авто с Борисом. Откинулась на спинку сиденья, устало закрыла глаза и задумалась.

А ведь всей этой истории могло и не быть. Если бы в клубе Илья Уфимцев случайно не перепутал бы меня с Алисой Полянской, то все было бы совсем по-другому… Алиса осталась бы жива, Молчанов получил заветный компромат на Аверина, Борис Аркадьевич был бы арестован, а я так никогда бы и не узнала всей правды про коварный замысел Глеба и его сестры…

– Женя, – отвлек меня от раздумий Борис, – Женя, а ведь я догадывался…

– Что? – не сразу поняла я.

– Я догадывался, что ты не Алиса…

– Откуда? – опешила я.

– Ты просто не могла ею быть…

…Короткая куртка, удобные джинсы, на ногах кроссовки, в кармане пачка сигарет, в сумке паспорт на имя Евгении Максимовны Охотниковой, а в голове ветер – я была самой собой.

С того злосчастного дня в поселке Сверль прошла неделя. За это время успело произойти многое: история со смертью Алисы дала жуткую огласку в прессе, Молчанова отстранили от участия в патенте на строительство, Андрея арестовали, и он давал показания, сидя в СИЗО, его дружки Влад и Дима шли по этому делу как соучастники. За это время в доме Аверина, где мы жили с Глебом, не раз раздавались звонки и нас просили явиться для дачи показаний. Но Борис постоянно улаживал этот вопрос, и в конце концов звонки прекратились.

И вот теперь я стояла на перроне под электронным табло и смотрела на часы. До посадки на поезд было еще полчаса, но у меня имелась куча дел. И для начала нужно было проводить Глеба.