Галина Полынская - Круиз на дно морское

- Давайте скорее! Полезайте!

Сверху полетела лестница.

- Не-е-ет! - простонала Божена. - Опять этот кошмар!

Но карабкаться все равно пришлось. Подгоняемые злобным сопением рулевого катера, мы взлетели по шатким плашкам-ступенькам, перевалились за борт и рухнули на палубу. Вокруг суетились какие-то люди. Нас поставили на ноги и поволокли куда-то вниз.

- Скорее! Скорее! Шевелитесь! - весьма ощутимо пихали меня в спину.

Спотыкаясь, я неслась, не разбирая дороги, а мои полоумные мозги продолжали анализировать и делать выводы: судя по теснотище, убогости и зловонию, находились мы на рыболовецком траулере.

- Сюда!

Перед носом распахнулась дверь какой-то тускло освещенной конуры, нас толкнули внутрь, и чей-то нервный голос погавкал:

- Сидеть тут до самого порта! Ни звука!

И дверь с грохотом захлопнулась.

- Господь милосердный! - Божена огляделась. - Ива, зачем мы здесь?

- Судьба у нас такая.

Нашим новым портом приписки являлась крошечная грязная каюта, с четырьмя полками, как в вагоне плацкарте. Под потолком, в абажуре из железной сетки мучалась тусклая, загаженная мухами-туристами лампочка, на покрытых пятнами деревянных полках валялись рваные матрасы, и серые комья подушек... И крошечный слепой иллюминатор, в котором бились волны.

- Ива, мы ненормальные! Мы ненормальные, Ива!

- Но, если не мы, то кто же?! В смысле про подвиг, а не про сумасшествие... Божена, на нас снова надеются высшие силы, нам доверено спасение сотни людей, и наших любимых супругов! Мы что, не оправдаем доверия?

- Я жить хочу! - Божена прилипла к иллюминатору, пытаясь что-то рассмотреть. - Я молода, красива, я замужем, я чудесная мать и не хочу сдыхать в трюме какого-то баркаса!

- Божена, я тоже молода, замужем, не очень красива и совсем не мать, но я тоже не собираюсь скончаться именно так и именно тут! У нас все получится, не беспокойся!

- Почему ты так уверена?

- Потому что у нас с тобою бойцовские ангелы хранители, они не дремлют! Сказано было, что до самого порта мы отсюда не выйдем, так что давай располагаться.

- Ох... - Божена подошла к полке и с отвращением посмотрела на матрас с подушкой.

Кораблик набирал скорость, бешеная качка, не имевшая ничего общего с благородным раскачиванием "Солнечного ветра", быстро примирила нас и с тифозными матрасами и с блохастыми подушками.

Дверь распахнулась безо всякого предупреждения, и в каюту ворвался невысокий толстенький морячок в сапогах по самые подмышки. Он волок какую-то коробку. Божена немедленно повернулась лицом к стене, на её голове все ещё был капюшон, разве могла подруга допустить мысль о соприкосновении белоснежных кудрей с такой подушкой?

- Вот он, - он бухнул коробку на пол, - еда.

- А как быть с туалетом? - я держалась в тени, вдруг кто-нибудь знает Этну в лицо.

- Налево и прямо по коридору.

- А нам сказали не выходить.

- В гальюн ходите, - пожал он плечами, - как же без гальюна?

- И, правда! - поддакнула подруга незнакомым голосом.

Морячок ушел, а мы склонились над коробкой. Набор оказался джентльменским: две бутылки вина, целлофановый пакет с вареными крабами, яркие банки мясных консервов и паштетов, буханка хлеба и складной нож.

- Неплохо, - Божена выудила из пакета краба величиной в полторы ладони, - видать, мы на хорошем счету.

- Да уж, - я последовала её примеру, - наверное, мы очень хорошие преступники. Никогда не ела крабов.

- Серьезно? - Божена ловко расчленяла зверушку.

- Ага, раков, креветков ела, а крабов не довелось. Посмотри, в ножике штопор есть?

- Должен быть, - Божена вытряхнула крабов в коробку, а пакет приспособила под мусор.

Винцо оказалось так себе, этикетку прочесть не смогли, все надписи были на каком-то восточном языке, но под крабов шло душевно. Мы так зверски хотели есть, что на качку уже не обращали внимания, наверное, как говорил доктор с "Солнечного ветра", наступил долгожданный момент адаптации - мы прикачались.

- Вкуснотища! Такое мясо нежное, прелесть!

- Да, крабы это - вещь! - Божена деловито вскрыла банку, отрезала ломоть хлеба и щедро намазюкала его паштетом. - Будешь?

- Угу.

У подруги всегда был великолепный аппетит, готовить она обожала, оставалось только вздыхать и завидовать, что при всем этом, у неё такая прекрасная фигура.

Наевшись до отвала, мы завалились на полки.

- Ивка, а когда приплывем в порт... - знать бы еще, куда мы плывем! и все раскроется, что делать будем?

- Там и посмотрим.

Глаза закрывались сами собой. Чего у меня не отнять, так это умение счастливо засыпать везде, всегда и при любых обстоятельствах.