Кристи Филипс - Письмо Россетти

Филипс К. Ф 51 Письмо Россетти: роман / Кристи Филипс;

– М.: Эксмо; СПб.: Домино, 2009. – 576 с.

Перевод с английского: Наталья В. Рейн

Составитель А. Жикаренцев

Оформление E. Платоновой и С. Шикина

Оригинал-макет подготовлен Издательским домом “Домино”

Оригинальное название : Christi Phillips , “ THE ROSSETTI LETTER ”, 2007

ISBN 978-5-699-35577-8

Молодая ученая из Гарварда Клер Донован приезжает на конференцию в Венецию, чтобы прояснить один из самых загадочных моментов в истории этого города. Известно, что Алессандра Россетти, знаменитая куртизанка XVII века, написала секретное письмо, в котором предупреждала Венецианский совет о существовании испанского заговора против республики. Клер считает Алессандру героиней, однако высокомерный профессор из Кембриджа Эндрю Кент разбивает ее теорию в пух и прах, доказывая, что куртизанка входила в число заговорщиков…

Алессандра Россе тти, молодая куртизанка

Нико , слуга Алессандры

Бартоломео Каттона , венецианский банкир

Ла Селестия, урожденная Фаустина Эмилиана Золта , самая знаменитая куртизанка Венеции

Таддео да Понте , молодой шпион, работает на Бату Вратсу

Артуро Санчес , испанский авантюрист, сотрудник испанского посольства

Жак Пьер , французский купец

Никола Рено , французский купец

Альфонсо дела Куэва, маркиз Бедмар , посол Испании в Венеции

Бьянка , домоправительница Алессандры

Мукиб , гондольер Ла Селестии

Габриэль , любовник Ла Селестии

Дарио Контарини , венецианский сенатор

Паоло Кальери , гондольер маркиза Бедмара

Ипполито Моро , ризничий церкви Санта Альвизе, он же шпион

Бату Вратса , венецианский наемный убийца и шпион

Джироламо Сильвио , венецианский сенатор

Луис Салазар , испанский шпион

Антонио Перес, виконт Утрилло-Наваррский , наемный убийца в услужении герцога Оссуны

Пьеро де Пьери , венецианский адмирал

Джованни Бембо , дож Венеции

Джованна и Лоренцо Донателло , кузина и кузен Алессандры

3 марта 1618 года

В лунном свете руки ее казались неестественно бледными. На секунду Алессандра забыла о пронизывающем ветре, который вздымал ледяные брызги с поверхности лагуны, и разглядывала свои руки, точно они принадлежали кому-то другому: побелевшие костяшки пальцев, бледно-голубые вены, слабо просвечивающие сквозь молочно-белую кожу. По мере того как они приближались к мосту Сан-Бьяджо, она волновалась все больше, но только сейчас осознала, как судорожно цепляются пальцы за борт гондолы. “Успокойся, – сказала она себе и ослабила хватку. – Ты должна сохранять хладнокровие”. И, откинувшись на подушки сиденья, она приняла расслабленную позу, хотя успокоения при этом не почувствовала, лишь ощущала, как грубая ткань костюма покалывает кожу на спине. Но решила не обращать на это внимания. “Стоит Нико увидеть, как я нервничаю, и он тут же начнет настаивать на возвращении домой”.

Но вот ее слуга ловко развернул гондолу и направил по каналу Арсенале. Позади осталась лагуна, где они плыли, держась поближе к берегу, после того как оставили свой дом в южной части города. Канал был узкий, движения почти никакого, кругом царили тишина и тьма. Лишь изредка проскальзывала мимо одинокая гондола да отблески факела танцевали на черной воде. В домах по обе стороны окна были закрыты ставнями. Такими они простоят до утра, пока не начнут возвращаться загулявшие обитатели. А теперь они или на площадях, или в маленьких тавернах, или в роскошных дворцах, что тянутся вдоль Большого канала, – ведь до конца карнавала осталось еще три дня. Праздник продолжался уже несколько недель, пирушки и попойки достигли своего апогея, как в сказке о заколдованной принцессе, которая без отдыха танцевала дни и ночи напролет. А когда настанет утро среды, зыбкое, затянутое серебристой туманной дымкой, вся Венеция надолго впадет в спячку, совсем как в сказке, точно околдованная.