Галина Полынская - Суп из птичьих гнезд

- Дальше пойдем пешком, - я пыталась говорить твердо и безапелляционно, но при громадном желании уснуть немедленно, это плохо получалось, - машину, вместе со всем этим добром придется оставить здесь.

- В таком случае и вместе со мной тоже! Золото не брошу!

- Тая...

- Что "Тая"?! - взвилась она. - Кто-то совсем недавно только и делал что нудил: "Хочу разбогатеть! Не могу больше жить в нищете!!" У нас в руках драгоценностей, наверное, на миллион баксов, а ты хочешь бросить их в лесу!

- Не в лесу, а в машине, в бардачке которой лежит пистолет. Чем быстрее мы отсюда исчезнем налегке, тем больше шансов дожить до старости! Я не хочу из-за этого умирать! Ни одно золото мира не стоит человеческих жизней, тем более наших! Бросай его, пошли отсюда!

- Слушай, - голос Таи внезапно смягчился, - а что тебе Аристарх ещё сказал?

- Что-то вроде: "Отдай Шу..." - я настороженно смотрела на подругу.

- Ага! - она довольно улыбнулась и стала похожа на сытую пантеру, - Он не сказал: "Брось в лесу"! Он сказал: "Отдай Шу..."!

- И что?! - вконец рассердилась я. - Придумала бы что-нибудь поумнее! Лишь бы только не...

В этот момент по шоссе мимо нас, одна за другой пронеслись две милицейские машины, как раз в ту сторону, откуда мы приехали.

- Выходим! - скомандовала я, мы вылетели из машины и бросились в лес. Тая что-то замешкалась, но я не рискнула кричать, опасаясь привлечь чье-нибудь внимание. Кого именно я собиралась встретить в полуночном подмосковном лесу, я не знала, просто было страшно и все. Заметив, что Тая где-то застряла основательно, я остановилась, озираясь. Все-таки пришлось крикнуть пару раз. Сопя, как взбесившийся слон, откуда-то из кустов вынырнула подруга.

- Где тебя носит?!

- Это я у тебя хочу спросить! - выпалила она, пытаясь отдышаться. Куда... какого черта мы побежали?!

- А надо было дожидаться милиции, сидя в бандитской машине с пистолетом, из которого наверняка перестреляли бог знает сколько людей, да ещё и со статуей, битком наби... кстати, где она?

- Оставила в машине, где же еще, - Тая смотрела абсолютно честными глазами вруна, - как ты и говорила.

- Куда ты дела пузана?! - мне казалось, что ещё немного, и я просто тресну по швам от усталости и злости.

- В машине он!!! Смотри, - она протянула пустые ладони, - не засунула же я его в карман!

Мне оставалось только махнуть рукой и двинуться в чащу напролом, честно сказать, мне было уже все равно, куда идти и что с нами будет дальше. Я так промерзла, что перестала чувствовать холод и ветер, ног я не ощущала уже давно и не знала, промокли они или нет. Так как простывала я всегда мгновенно и от любого сквозняка, в этом случае, мне наверняка грозила крышка гроба... Захотелось плакать, но я подумала о моем бедном песике, и это придало мне сил.

Мы выбрались на какую-то дорогу, два часа ждали машину, как мартышки выбирая из волос друг друга солому, ветки и прошлогодние листья, потом ещё минут двадцать уговаривали сонного и злого мужика отвезти нас в Москву. Ехать решили к Тае, во-первых, там были деньги, чтобы расплатиться за машину, во-вторых, решили, что там будет безопаснее.

Как только я оказалась в теплом, хоть и насмерть продымленном "Явой" салоне, как мгновенно отключилась. С меня хватит.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

- Сена! Проснись!

Тая трясла меня за плечи, мужик матерился, и твердил, что из-за нас он везде опоздал, но проснуться я не могла. Я все слышала, все понимала, но открыть глаза была просто не в состоянии. Подруге пришлось вытаскивать меня из машины и, как раненого чекиста, тащить на себе в квартиру. То просыпаясь, то проваливаясь в какую-то кому, я сбросила с обмороженных ног ботинки, стащила свитер и рухнула на неудобный и жесткий Тайкин диван, на этот раз показавшийся мне облаком, райским облаком...

Проснулась я глухой ночью от страшной жажды и ломоты во всем теле. Так и есть! Я разболелась вдребезги!

- Тая! - получилось хриплое карканье. - Тай!

Ни ответа, ни привета. Пришлось самой сползать с дивана и, держась за стену, плестись на кухню. Кухонная дверь была плотно закрыта, теперь понятно, почему она меня не слышала! Вломившись в кухню, я замерла на пороге. За золотым сияющим столом сидела Тая. Я медленно закрыла глаза, потом открыла, но видение не пропало.

- Сена... - испуганно пролепетала подруга, - я думала, ты спишь...

Подойдя к золотому столу поближе, я без сил опустилась на табуретку. Так и есть. Светлая поверхность кухонного столика сплошь была усеяна золотыми мухами-жучками, любовно разложенными в порядке убывания: от больших до самых маленьких, а с подоконника глумливо хихикал проклятый пузан.