Андрей Шляхов - Психиатр

NaVa: Валерьянка? Как интересно.

CleoFFF: Да, когда обгоняли, прям в нос шибануло. У меня бабушка постоянно валерьянкой лечится, я этот запах ни с чем не спутаю.

NaVa: Это может оказаться полезным! Вы не сообщили в полицию?

CleoFFF: Нет, а что, думаете, надо? Они что, будут задерживать всех, кто валерьянку покупает?

Galperya: Да глупости это — видели вы обыкновенного алкаша, который за неимением лучшего выпил пузырек-другой валерьянки. Похожий на портрет! Да на этот портрет половина мужиков похожа, а если с похмелья, то все восемьдесят процентов. Дал бы вам маньяк следить за собой! Да он бы или сразу смылся, или грохнул вас прямо там!

NaVa: Грохнул? Вечером? На оживленной улице?

Galperya: Ну, в подворотню бы заманил. А даже и на улице. Два удара ножом, и дело сделано. Пока окружающие разберутся, можно спокойно слинять. Все маньяки непременно носят с собой оружие, чаще — холодное. Чтоб по-тихому, без шума. Нож, отвертку заточенную, шило. Шило, я где-то читала, очень удобная штука в умелых руках. Кольнешь в сердце, и никаких следов, кроме маленькой точечки.

Ms1990: Только что в новостях на телеканале «Россия-1» сказали, что никого пока не поймали. Странно, что они не показали портрет. Неужели наша милиция надеется найти его без помощи граждан? Никогда не поверю. А правду ли говорят, что маньяк у всех убитых левое ухо отрезает?

NaVa: Зачем?

Ms1990: Для коллекции. У любого маньяка есть что-то от его жертв. Маньяки рассматривают коллекцию и тащатся, вспоминают, заново переживают приятные моменты.

NaVa: Про уши ничего не слышала. А откуда инфа?

Galperya: Оттуда же, откуда вся остальная — от бабок во дворе. Я вот про уши не слышала, но зато слышала много другого, просто повторять не хочется. Бабок хлебом не корми, дай что-нибудь выдумать и разнести!

ProVerka: Я сама из Ростокино, но тоже боюсь. Он запросто может и у нас убивать.

NaVa: Интересно, почему убийца облюбовал Останкино? Есть ли у кого какие соображения?

BuzzDaBuzz: Да живет он здесь, разве не ясно? Хорошо знает район, людей, осторожно собирает информацию. Дома и стены помогают, слышали такую поговорку?

NaVa: Слышала и другое — где живу, там не ворую.

BuzzDaBuzz: Так нормальные преступники рассуждают, а маньяк — животное. И логика у него звериная, вблизи логова он себя уверенно чувствует.

Gragramma: А почему все так уверены, что маньяк — мужчина? Вдруг это какая-нибудь спятившая баба?

NaVa: Интересная постановка вопроса. Разрешите узнать, почему вы так думаете?

Gragramma: Это я хотела бы знать, почему мужчина. Если его никто не видел? Или сперму находили? Тогда бы можно было группу крови огласить. У спермы и у крови одинаковая группа. Это существенно снизило бы круг поисков.

O'lennka: Женщина, какая бы она ни была, на такое не способна.

NaVa: Разные бывают женщины.

O'lennka: Да, это так, стоит хотя бы на мою свекровь посмотреть. Но так вот убивать… Хотя женщину проще впустить в квартиру, даже и незнакомую. Как-то меньше опасности ожидаешь.

NaVa: Но он же, как говорят, перед тем как убить, насилует. Бр-р-р!

O'lennka: Сейчас столько разных девайсов продается, на любой вкус. Нацепи и насилуй сколько влезет! Вы разве не в теме?

NaVa: Не очень.

O'lennka: Очень зря. Половую жизнь надо разнообразить, чтобы не приедалось…

— Имел я в виду этот коллективный разум! — сказал Савелий, выключив компьютер. — Пустомели!

Коллективный разум ничем совсем не оправдал возложенных на него надежд. Хотя бы крупица полезной информации, одна толковая мысль, хоть бы что! Три часа за компьютером, а в итоге ничего, кроме усталости и небольшой головной боли.

«У меня это расследование — нечто вроде хобби, — подумал Савелий, идя на кухню. — А каково Витальке? Для него поимка Душителя — это работа и дело чести. И спрос с него другой. Мне-то что? Я в любой момент могу прекратить…»

Понимал, конечно, что не прекратит. Втянулся уже. Увяз намертво, прямо хоть просись к Виталику в отдел на работу. Конечно же это была шутка. Савелию нравилась его работа, и никакой другой он не желал.

Ночью Савелию снилось Останкино, будто он гулял там и высматривал Душителя, правда, как назло, все прохожие были без лиц. То есть с лицами, но черты были какими-то бесформенными и расплывчатыми. Савелий всматривался-всматривался, да так ничего толком разглядеть и не смог. Совсем как в жизни — напрягаешься, но все без толку. Действие ради действия.

Всех нас, в той или иной степени возвысившихся над толпой, объединяет одно качество, присущее хозяевам жизни. Хозяевам в настоящем понимании этого слова, не каким-то досужим политиканам, которые пыжатся перед объективами камер, пытаясь изобразить из себя невесть что, а тем, кто волен подарить жизнь или отобрать ее. Отбирать, кстати, интереснее: ты ставишь точку, доводишь начатое дело до конца. И безопаснее, потому что мертвые не дают показаний и не могут никого опознать.