Игорь Скорин - Я отвечаю за свою страну

— Так вы из милиции? Артисты! — Клавдия захлебывалась смехом. — Нету Яшки, в больнице он.

— В какой больнице?

— Известно в какой — в Нарвской. Аппендицит ему вырезали, теперь езжу вот, супчиком подкармливаю.

— Какого числа его оперировали?

— Как приехал, так и свалился. Вызвала «скорую», сразу забрали в больницу. Второго сентября это было. Опять натворил чего-нибудь?

— Пустяки… Дома не знают, куда он пропал. Извините нас за беспокойство.

В больнице все подтвердилось. Второго сентября «скорая помощь» доставила Моргуна в приемный покой, и в тот же вечер он был оперирован. Виктор полистал его паспорт, для убедительности заглянул в палату, где цветущий Моргун возлежал на подушках. Эндель спокойно прокомментировал:

— Первый тайм мы уже отыграли. Команды удаляются на отдых…

Виктор в тон ему закончил:

— …при полном молчании трибун. На световом табло загорается большой знак вопроса. Дарков, пойдем позвоним от тебя главному судье «соревнований», получим соответствующие указания и рекомендации.

Рохтла «порекомендовал» к утру быть в министерстве.

В уголовном розыске принято считать, что если при отработке версии получен отрицательный результат, то это тоже результат. Причастность Моргуна к убийству была полностью опровергнута, и ради этого стоило тратить время и силы. Теперь предстояло проанализировать проделанную работу и наметить новые розыскные меры.

Эндель добровольно вызвался писать справку-меморандум. Виктор тем временем рылся в архиве, просматривая материалы по преступлениям прошлым лет, совершенным на лесных хуторах. Таких преступлений было немного, но Виктор снова и снова листал дела, составлял списки, тщательно разбирался в мотивах, толкнувших людей преступить грань закона. Особенно его интересовал вопрос, что побуждало преступников идти именно на отдаленные хутора? Кажущаяся беззащитность людей? Но ведь можно нарваться на агрессивного хозяина, и тогда трудно будет унести ноги. Предположение, что владельцы хуторов прячут деньги в кубышках? Смешно! Гораздо выгоднее положить деньги в сберкассу и получать льготные проценты.

На третий день творческих мук Виктор пришел к выводу, что никакой системы здесь нет и быть не может. Пока оставался один реальный путь — проверить людей, ранее судимых за аналогичные преступления. Для этого необходимо установить, где они находятся. Виктор ушел с головой в составление запросов. От писанины его оторвал робкий стук в дверь.

— Войдите.

На пороге стоял пожилой человек в сером пальто и шляпе.

— Товарищ капитан, я участковый инспектор Лаур. Разрешите обратиться?

— Лаур! Да вас же узнать нельзя в гражданском платье. Проходите.

Виктор силком снял со смущенного Лаура пальто, усадил в кресло.

— Как там дела в вашем лесу, что нового?

— Тут вот какое дело, товарищ капитан… Промашку я допустил. Вы уж извините меня. Видно, пора мне на пенсию.

— Да что случилось? Не волнуйтесь, Лаур, говорите смелее.

— Вспомнил я один факт. С год назад увидел во дворе у старого Вольдемара молодого парня, модный весь из себя, костюмчик блестит. Спросил ненароком, что, мол, за чудо: грибник не грибник, охотник не охотник? Вольдемар пробормотал что-то насчет племянника, вроде в «Интуристе» работает. Я тогда не придал значения, забыл. А теперь вот вспомнил и все эти дни думаю. Была у Вольдемара когда-то сестра, только померла давно. Может, и в самом деле племянник это был?

— Что ж, очень хорошо, что вы пришли ко мне. Вы надолго в Таллин?

— Начальник сказал, что могу быть здесь, пока не разберемся.

— Тогда едем в «Интурист» в отдел кадров. По фотографии узнать сможете?

Лаур кивнул головой с полной уверенностью.

Кадровики — народ обстоятельный. Все у них разложено по полочкам в идеальном порядке, папки аккуратно подшиты и подписаны, картотека разбита по службам. С милостивого разрешения начальника отдела кадров расположились в его кабинете. Виктор усадил Лаура возле окна и подавал ему карточки, отбирая только мужчин. Просмотрели всех гидов, переводчиков сервис-бюро, работников гостиницы и вспомогательных служб, шоферов, швейцаров, наконец перешли на ресторан. Лаур молча отложил одну карточку и, взглянув на Виктора, кивнул — он! Виктор внимательно всмотрелся в фото и записал: Ялакас, 1949 года рождения, проживает в Таллине, улица Кирси, 6, кв. 39. Бармен.

Заинтересованный кадровик посмотрел через плечо Виктора.

— Ялакас? Никаких претензий не имеем. Добросовестный работник, член месткома, хороший семьянин. Вы, вероятно, ошиблись.