Марина Серова - Веселые поминки

Четвертый сектор находился непосредственно перед выходом на летное поле, и Смысловский вышел из здания аэропорта и уселся на одной из лавочек в сквере. Сквер этот занимал довольно большую территорию между секторами и залом ожидания.

Мне нужно было срочно принять какое-то решение. Я отлично понимала, что, назови ему кассирша любой другой город вплоть до Сыктывкара, он отправился бы туда не задумываясь. Ему хотелось только одного – как можно быстрее покинуть Тарасов, а в каком направлении – не имело для него никакого значения.

Но самую большую загадку для меня представлял сейчас его кейс. Видимо, Смысловский постоянно держал его здесь, в автоматических камерах хранения, на случай, если вдруг произойдет что-нибудь страшное и ему срочно понадобится исчезнуть из Тарасова. И сегодня это страшное произошло, и я голову готова была дать на отсечение, что в «дежурном чемоданчике» Смысловский хранил не смену белья и упаковку презервативов.

Видимо, там было что-то настолько для него важное, важнее всего того, что он оставлял в Тарасове, поэтому я никак не могла позволить ему вывезти это «что-то» куда бы то ни было.

В моем распоряжении было чуть больше двадцати минут, и времени на раздумья уже не оставалось. И я решила действовать.

Я мысленно перебрала содержимое своей сумки в надежде обнаружить там какое-нибудь эффективное «спецсредство» для выполнения моей задачи.

В принципе я могла бы обойтись и без всяких «спецсредств», но боюсь, что это не прошло бы не замеченным для гуляющей по скверу публики. Приемы айкидо слишком эффектны. В то же время я собиралась не только забрать у Смысловского кейс, но и задержать его в Тарасове. А для этого нужно было причинить ему легкое увечье без серьезных последствий для здоровья, как говорят милиционеры.

Но именно этого мне сейчас делать не хотелось. То есть в другой ситуации – при необходимости, в серьезной переделке – я, не задумываясь, разряжу обойму в голову противника или переломаю ему руки и ноги, но подойти к ничего не подозревающему человеку и вспрыснуть ему что-нибудь сильнодействующее или применить против него электрошокер…

В конце концов, я – секретный агент, а не милиционер. А ловить преступников – их прямая обязанность. Моя же задача – раскрыть преступление, и я ее практически выполнила.

Таким образом успокоив собственную совесть, я подошла к Смысловскому и сказала:

– Вы не возражаете, если я присяду рядом с вами?

Он даже не вздрогнул при моем вопросе и ответил совершенно спокойным голосом:

– Пожалуйста, пожалуйста, тем более что, – он посмотрел на часы, – через десять минут я улетаю.

«А вот в этом я сильно сомневаюсь», – подумала я и достала из сумочки «дезодорант»…

Ровно через сорок секунд я вышла из здания аэропорта с кейсом в руке и с содержимым карманов Смысловского в сумочке. У него в бумажнике оказалась довольно крупная сумма, а паспорта было целых два – обыкновенный и заграничный. Видимо, он не расставался с ними никогда. Жизнь его трудно было назвать спокойной.

– За кем поедем? – услышала я второй раз за сегодняшний день.

Это был все тот же таксист, но сейчас в его появлении не было ничего удивительного. Высадив меня, он дожидался нового пассажира вместе с двумя другими таксистами на автостоянке аэропорта. А его вопрос сейчас означал просто традиционное дружеское приветствие.

Мне хотелось теперь вернуться к институту и посмотреть, что там происходит, но прежде всего мне нужно было избавиться от кейса. И поэтому я назвала таксисту свой домашний адрес.

– Всего-то? – разочарованно сказал он.

– Ну не каждый же раз за иномарками гоняться.

– А мне понравилось.

– Я думаю, – сказала я, намекая на собственную щедрость.

В ответ таксист только улыбнулся и промолчал. По дороге домой я думала о Смысловском и о том, что он почувствует, когда придет в себя через несколько минут и обнаружит отсутствие не только кейса, но и авиабилета вместе с деньгами и документами. Мне даже стало его жалко, несмотря на то что он не вызывал у меня никаких добрых чувств.

Я поставила его в довольно затруднительное положение, и теперь ему не на что улететь из Тарасова.

Мне не терпелось заглянуть в кейс, и это нетерпение можно было сравнить с тем незабываемым чувством, знакомым мне со студенческих лет, когда родители присылали мне к празднику посылку, и я приносила ее с почты.

Но уже тогда я научилась получать удовольствие от предвкушения праздника и, несмотря на то что сгорала от нетерпения, открывала ее не сразу, без суеты, дождавшись благоприятного момента. Чаще всего – глубоким вечером и наедине с собой, когда никто не мог нарушить торжественность момента, я вскрывала заветный ящик и, не торопясь, доставала оттуда первый сверток.