Юрий Феофанов - Пестрая лента

В Донецке из милиции был уволен участковый инспектор. Если по старым меркам судить, вроде бы ни за что. В семье произошла трагедия — очумевший от пьянства муж убил свою жену.

— Мало ли что может случиться, — оправдывался участковый, — конечно, формально я за все в ответе. Но по существу-то… Мог ли я знать?

— Обязаны были, — жестко говорил генерал.

О профилактике, о предупреждении преступлений разговоры идут давно, в каждом докладе об этом речь, на каждом служебном совещании, в каждой статье. В самом деле, надо предупреждать, — а как практически это делать? Поди узнай, что там у него на уме. Ну, когда из заключения человек вернулся, десяток приводов имеет, тут более или менее ясно. Но у инспектора на участке случилось так называемое бытовое убийство; как его предвидеть — напились, подрались…

Собственно, так до недавних пор и оправдывали бездеятельность. Министр внутренних дел СССР издал приказ об организации и тактике предотвращения преступлений. Это основанная на опыте, подкрепленная выводами науки подробная директива, трактующая сложнейшую правовую, организационную и нравственную проблему.

Приказ — основа, на которой строится конкретная, осмысленная применительно к условиям Донбасса оперативная работа. Надо смотреть правде в глаза — шахтеры могут поработать, не жалея себя, могут и выпить крепко. Народ это серьезный, смелый, решительный не только в подвиге. Все имеет свою оборотную сторону. И когда звучит тяжелая угроза из уст сильного, решительного человека, — это не сотрясение воздуха. А угрозы были. Только участковый инспектор ни разу не побывал в той неблагополучной семье, а от предупреждений соседей отмахивался — предупреждения-то устные…

Начальник УВД издал специальный приказ об отношении к подобным сигналам. И в нем не только оперативные наставления — в нем философия жизни, осмысление функций участкового инспектора, этого представителя административной власти в самой гуще населения, основы тактики общей и индивидуальной профилактики.

Поймать, уличить, обезвредить — эти три фактора охраны общественного порядка традиционны. Они требуют смелости, интуиции, профессионализма. Ныне на первый план выдвигается профилактика — менее романтичный, но наиболее тонкий и сложный аспект деятельности милиции. Трех измерений преступности оказалось недостаточно, значит, в три измерения не уложишь и того, кто ведет с ней борьбу. Не могу коротко сформулировать четвертое измерение, но оно предполагает глубину анализа явлений, широту обобщений, высокий интеллект и подлинную культуру…

Когда я прочитал моему другу вот этот очерк о донецкой милиции, он сказал:

— Сначала неплохо. А вот когда о профилактике начали, о научной организации — извините, не фонтан.

Убедить моего милого друга в том, что романтическая сторона деятельности угрозыска невозможна без твердой научно-методической основы, дело безнадежное. Поэтому на вопрос, что же главное в искусстве детектива, ответить я не мог. Во всяком случае, ответы никак не удовлетворяли моего друга.

Самое бы благоразумное было не ломать копий. Однако вопрос не казался мне таким же праздным. Я тоже искал на него ответа. И эти поиски столкнули меня со следователем по особо важным делам МВД СССР Иваном Владимировичем Штуковым.

После того как я рассказываю очередную историю, мой друг задает мне десятки вопросов. Он требует воспроизвести все детали процесса. Это бывает довольно обременительно. И когда Порфирий стал однажды интересоваться делом, которое должно было рассматриваться в суде, я пригласил его пойти со мной.

— Что за дело? — осведомился он.

— Мошенничество на автобазе.

Порфирий Платонович махнул рукой:

— Достойный преемник великих литературных пращуров (мой друг любит говорить красиво) подобным делом и заниматься-то не будет. Скучное дело. Не для сыщика — для бухгалтера.

Я, естественно, не стал настаивать, довольный уже тем, что по вечерам не будет звонков с расспросами. Но когда процесс подходил к концу, не удержался я. Сам позвонил своему невезучему другу.

— Между прочим, — сказал я, — вы многое потеряли, криминалист Зетов. Потому что скучное дело обернулось столь неожиданным образом, следователь так все повернул, что ему позавидовал бы ваш великий тезка из романа Достоевского.