Энн Грэнджер - В дурном обществе

— Отдавайте одежду! — приказала я громким шепотом, срывая с себя бумажных птиц и полоски зелени.

— Эй! — возмутился Ангус. — Вы помнете цветы! Погодите, я сам!

— Потом отцепите. Мне нужно поскорее снять этот костюм. Быстрее несите мою одежду, слышите?

— Все в порядке, — сказал он, начиная что-то соображать. — Те два типа ушли. Они убрались отсюда уже очень давно. Не знаю, что они здесь делали. Обычные головорезы, наверное, надеялись бесплатно поглазеть на голых девочек. К сожалению, в полицию я не позвонил, у меня просто не было времени. Предполагалось, что всяких психов будет выставлять Редж. Но это не важно. Они ведь не причинили никаких неприятностей. Неужели вы их знаете?

— Поверьте, — сказала я, — они способны создать очень крупные неприятности. Ангус, мне нужно немедленно убраться отсюда!

Наконец до него дошло, что дело в самом деле срочное. Лоб его пошел морщинами от неподдельной тревоги.

— Извините, Фран, я не понял, что вы в самом деле волнуетесь из-за них. Я думал, вы просто боитесь извращенцев. Сейчас принесу вашу одежду из фургона, — пообещал он. — Подождите!

Вернувшись в туалет, я в рекордный срок переоделась в свою одежду и вышла оттуда с трико в руках, по-прежнему украшенным птицами и листьями. В коридоре никого не было. Из зала доносились громкий скрежет и глухие удары — это художники разбирали экспонаты. Я зашагала вперед, собираясь первым делом вернуть Ангусу трико — ведь он наверняка волнуется за него, — а потом добраться до ближайшего телефона.

Краем глаза я заметила, как открылась дверь мужского туалета напротив, но не обратила на это внимания. Как выяснилось, я совершила большую ошибку, но осознать все у меня не было времени. За моей спиной зашаркали шаги, и тут же кто-то набросил мне на голову и плечи пахнущий плесенью кусок ткани.

Я выронила трико и попыталась одновременно позвать на помощь и освободиться. Но крики приглушала плотная материя, а руки мне крепко прижали к бокам. Потом меня связали толстой веревкой или поясом — ловко, как курицу, которую собираются положить в духовку, закинули на плечи и потащили прочь. Мои похитители передвигались очень быстро, и я могла оказать влияние на происходящее не больше, чем один из экспонатов в выставочном зале. Мне еще хватило времени подумать, что я и сама не так давно изображала экспонат, причем довольно успешно.

Я поняла, что из зала мы вышли. Тот, кто меня нес, принялся спускаться по ступенькам; послышался шум машин. Без предупреждения меня бросили на что-то жесткое. Сильно ударившись о металл, я охнула от боли. Хлопнули дверцы. Взревел мотор. Мой мир, где бы он ни находился, закружился, корчась и дребезжа. Меня швырнули в фургон и куда-то увезли.

В таких обстоятельствах непросто было сохранять способность соображать, но я старалась как могла.

В голову пришла мрачная мысль: никто не обратил никакого внимания на то, что меня похитили, даже если кто-то и заметил, как меня зашвырнули в фургон. Все были заняты собственными ценными произведениями искусства, всем хотелось поскорее разобрать их и без повреждений вынести из выставочного зала. На автостоянку тащили всевозможные предметы самых странных форм и размеров, и человеческая фигура, закутанная в мешок, едва ли привлекла чье-то внимание хотя бы на миг.

Правда, Ангус начнет волноваться, поняв, что меня нет. Он пойдет искать меня — и свое трико. Я выронила его на пол, когда похитители меня схватили; если только им не хватило ума забрать трико с собой, оно по-прежнему валяется там, где упало, и Ангус его найдет.

Он должен догадаться, что трико валяется на полу не просто так, и вспомнит о моей просьбе позвонить в полицию. Если повезет, он уже это сделал. Поможет мне его звонок или нет — вопрос спорный. Лорен Сабо похитили две недели назад. Полиция охотилась за преступниками, но пока не нашла их.

Я подумывала, не стоит ли подкатиться к задним дверцам фургона и пинком ноги открыть их. В детективных сериалах похищенные так и поступают. Поверьте мне, в жизни все не так просто, как в кино. Я пыталась кататься и ерзать, но быстро поняла, что не могу двигаться в нужную сторону.

Я обильно вспотела, во рту у меня пересохло от жажды и страха. Дышать становилось все труднее. Вонючая материя плотно прилегала к лицу; ворсинки забились в нос и в рот. Поскольку бороться не было смысла и я лишь больше уставала, пришлось сосредоточиться на том, чтобы не задохнуться и сохранить силы, они понадобятся, когда мы приедем на место. Да, там мне очень пригодятся силы — конечно, если мои похитители не сбросят меня ночью с ближайшего моста. Они уже выказали склонность избавляться от неудобных личностей таким образом. Об этом варианте я старалась не думать.