Мария Жукова-Гладкова - Как стать вдовой?

Я сказала себе, что, когда доберусь до Интернета, обязательно найду этот список. Если его нет на русском, то почитаю на английском. Я же теперь свободно владею этим языком.

– Так вот что я вам хотел рассказать про встречу трофеев, – продолжал второй капитан. – Когда мой корабль доставляли в порт, никакой встречи уже не было. Доставка новых захваченных судов стала обыденным делом для местного населения. А вначале каждый захват был праздником. Пиратов встречали как национальных героев.

Почему-то мне вспомнился наш сосед по коммуналке, которого уже давно нет в живых. Он работал в каком-то закрытом НИИ, связанном с космонавтикой, и рассказывал мне, тогда совсем девчонке, каким событием вначале был каждый полет в космос. Он помнил полет Гагарина, то есть то, что происходило в Ленинграде – хотя Ленинград не имел непосредственного отношения к полету. Но масса людей собралась на Дворцовой площади, и все просто праздновали. Первый человек в космосе! Наш! Все знали первых космонавтов. Сколько было репортажей! Но прошло время, и теперь большинство людей не может сказать, находится в настоящее время кто-то из наших на орбите или нет. Наоборот, трата народных денег непонятно на что (для основной массы населения) вызывает раздражение.

Насколько я понимала, то же самое произошло и в Сомали. Только пиратство осталось для местного населения единственным источником дохода. Захват иностранного судна теперь – не праздник. Это просто возможность заработать себе на жизнь.

– Вы знаете, что шейх потребовал от этого типа, которого я должен убить по приказу моего последнего работодателя? – спросил русский парень у дяди-генерала.

– Ты его еще не убил? – усмехнулся дядя. – Чего ж ты не выполняешь задание человека, который тебе платит деньги?

– Ну, положим, деньги я получаю не только от него. И от него в дальнейшем получать не собираюсь. Да и шейх отвалил гораздо больше. Вам ли не знать, дорогой дядюшка?

– А подарки тебе лично сделал? У них вообще-то это принято.

– Сделал, – подтвердил племянник. – И кормят на убой. И баб предлагают самых разных.

– А как там твоя, то есть та, на которую ты имеешь виды?

– Не знаю. Она же содержится в другом месте. Но я еще раз поднимал этот вопрос с шейхом. Он на нее не претендует. Вы бы видели, дядюшка, какой у него гарем…

– Тебя приглашали в гарем? Вообще-то это не принято.

– Где? У шейха принято то, что его правой пятке захочется. А ему захотелось передо мной похвастаться. И он в любом случае любит помоложе. Ему местных красавиц доставляют не старше шестнадцати лет. Те, кто беременеет, остаются в гареме. Остальных или подчиненные разбирают, или домой отправляют, или, так сказать, оставляют для общего пользования. Мне как раз из них предлагали. А в гареме есть и наши девчонки…

– Я надеюсь, ты не собираешься становиться ге-

роем? Нет, героем, конечно, стать можно, но не из-за наших девок. Кстати, что там с этим типом?

– От него потребовали написать завещание в пользу шейха. На трех языках.

– А что он может завещать-то?

– Вот и я не знаю. И похоже, что он сам не знает. Но вы же в курсе, что у шейха разведка – супер. Свои люди есть во многих странах. Кстати, и от супруги этого типа тоже потребовали написать завещание.

– Ну, на нее-то точно что-то записано. А может быть так, что шейх заставляет всех, кто к нему попадает, писать такие завещания?

– Попробую выяснить, – пообещал русский парень дяде-генералу.

– Ну, миссис Валерия, мы идем проверять каюту, перед которой капитану Джону стало плохо? – спросил второй капитан.

– Да, – кивнула я.

Я все-таки спустилась вниз, в машинное отделение, и вкратце описала ситуацию кругломордому, которого звали Михась. Он, естественно, вызвался помочь. Второй капитан ждал на нужном уровне и прислушивался к звукам, доносившимся из злосчастной каюты.

– Там несколько живых человек, – сказал он нам с кругломордым, когда мы появились в коридоре. – По-моему, трое.

– Ну, пошли смотреть, – заявил Михась и первым толкнул дверь, потом хлопнул по выключателю, который находился справа.

Хотя я оставалась в коридоре, мне снова ударила в ноздри нестерпимая вонь. Михась выразился непечатно. Англичанин тоже что-то сказал себе под нос, я не разобрала, потом заткнул нос рукой.

Первым делом Михась рванул к иллюминатору и открыл его. В каюту ворвался морской воздух, свежее которого, как мне показалось, я не вдыхала никогда.