Ольга Баскова - Все свидетели мертвы

Женщина махнула рукой:

– Ладно, как-нибудь переживем. Это не смертельная болезнь.

Он кивнул на прощанье и ушел. Знал ли Владислав, как скоро они увидятся? Вряд ли смел даже думать о таком. Молодая жена заставила его истратить все деньги и приобрести трехкомнатную в центре города. Галя, старшая дочь, окончив школу, не поступила на бюджет, и тогда Ирина Анатольевна разменяла квартиру с доплатой на однокомнатную в неплохом районе и устроила дочь на коммерческое отделение университета. Денег оставалось достаточно, чтобы не думать о поступлении сына и о том, как их одеть и обуть. Впрочем, дети у нее росли золотые. Галя, поступив, сразу стала подрабатывать статьями. Дима, ничего не говоря матери, трудился по вечерам грузчиком. В общем, на жизнь хватало. Дети с отцом не общались. Однажды Галя, которая была его любимицей, попробовала зайти к нему в гости, но смазливая белокурая стерва почти выпроводила ее вон, а папа стоял в углу, поникший и подавленный, и не заступился за дочку. Больше Галя к нему не ходила. Один раз отец сам постучался в их дверь. Он выглядел похудевшим и усталым. Модное пальто видело на нем, как на огородном пугале. Куда девались его изящество и элегантность!

– Здравствуй, Ира, – он протянул жене руку и попытался чмокнуть в щеку, но она отстранила его. – Пустишь в гости?

– Отчего нет, – Ирина Анатольевна посторонилась. – Ведь не совсем чужие. Столько лет вместе прожили.

– Спасибо, – мужчина вошел в прихожую и снял ботинки. – Чаем напоишь?

– Разумеется.

– А где дети?

– Смотрят телевизор.

Отец зашел в комнату и поздоровался. Галя поцеловала его морщинистую щеку, а Дима отвернулся и что-то пробурчал. Мужчина не стал его осуждать и отправился на кухню.

– Сын-то так меня и не простил, – задумчиво проговорил он бывшей жене, накрывшей на стол. – Только вы, женщины, остались мне верны.

Ирина Анатольевна рассмеялась:

– Забавно это слышать от тебя. А ты по делу или со скуки к нам пришел? Впрочем, какая у тебя скука… Жена молодая. Ребеночка еще не родили?

– В моей жизни переменилось очень много, – он отхлебнул горячего чая. – А ты заварила его так, как я люблю.

– Еще не забыла, – процедила Ирина. – Так какие же изменения?

Он как-то неловко скрючился:

– Ира, мне осталось жить три месяца. Рак печени. Сделать ничего нельзя.

Женщина отпрянула:

– Но у тебя есть деньги… Поезжай за границу…

Мужчина встал и взял ее за руку:

– Жена растратила почти все мои сбережения и сбежала с любовником. Я был идиотом, когда променял тебя на нее. Как видишь, теперь я совершенно один и, как ты, в однокомнатной. Пришлось при разводе разменяться.

Ирина заморгала, стараясь сдержать слезы.

– Ты не один. Сейчас я приведу детей. Мы будем бороться за тебя как твоя семья.

На следующий день отец переехал в их однушку. Мать настояла, чтобы он продал квартиру как можно скорее и отправился в израильскую клинику. Лучшим врачам не удалось вылечить его, но удалось продлить ему жизнь. На оставшиеся после смерти мужа деньги Ирина сделала ремонт и поставила ему памятник.

– Вот как бывает в жизни, – говорила она детям, которые в последние дни отца сблизились с ним. А потом время полетело с катастрофической быстротой. Галя окончила вуз и с головой окунулась в любовь. Она напоминала Ирине Анатольевне бывшего мужа, который тоже отдавался страсти до конца. Несмотря на хорошие перспективы в родном городе, девушка устремилась за женатым любимым, намучилась на чужбине и вернулась домой без любви и без денег. Мать просила за нее Бога, и ее мольбы были услышаны. В один прекрасный день позвонила Катя Зорина, объявила, что уходит в декрет и что на ее место нужна толковая журналистка. Разумеется, Галя побежала туда со всех ног. Возможно, торопясь навстречу своей смерти. Все эти события жизни промелькнули перед Ириной Анатольевной за одну минуту, когда она смотрела на Катю, пившую чай в комнате с занавешенными зеркалами. Женщина старалась держаться. Ей нужно было жить для сына-студента. Но это плохо получалось. Она еле сдерживала рыдания.

– Просто не верю, что Галочки больше нет, – сдавленно говорила женщина. – За что ее, Катенька? Она никому в жизни не сделала зла.

– Вероятно, дочь делилась с вами, что-то рассказывала, – каждое слово давалось Кате с трудом. Тяжело говорить о подруге в прошедшем времени, и еще тяжелее расспрашивать мать, только потерявшую своего ребенка.

Ирина Анатольевна покачала головой: