Эндрю Гарв - Игра краплеными картами

— Тут вы правы. — Хуг последний раз протер радиатор, потом отошел немного назад. — Так, теперь вид получше.

— Да, автомобиль сверкает. Оставьте шланг здесь, я сам уберу.

— Спасибо, — ответил Хуг и поспешил в дом.

Дебби он нашел на кухне. Она повязала голову пестрой косынкой и надела такой же расцветки передник. Наклонившись над большой кастрюлей, Дебби что-то помешивала в ней.

Хуг потянул носом воздух.

— Пахнет хорошо, — заметил он. — Это на обед?

— Нет, — ответила девушка. — Как вам известно, обед выдается сухим пайком. Это на ужин.

— Что это?

— Стев — тушеное мясо.

— А мне знаком этот «молодой человек»?

— В наказание вы вообще ничего не получите, — заявила Дебби.

Хуг сел и повернулся к ней.

— Мне кажется, вы сегодня с утра находитесь в прекрасном настроении.

— У меня действительно отличное настроение, — заявила Дебби.

— Вы знаете, для девушки, которую интересует только карьера, у вас неплохо получается, — сделал вывод Хуг.

— Спасибо.

— Я нахожу, что вы прямо рождены, чтобы быть домашней хозяйкой.

— Вот уж нет! Но кто-то ведь должен побеспокоиться о четверых беспомощных мужчинах.

— Я отнюдь не беспомощен.

— Прекрасно. Тогда о трех беспомощных мужчинах.

— Я, в принципе, тоже не против, чтобы кто-то готовил мне еду. Все-таки это приятная перемена для меня.

— Для меня приготовление пищи тоже приятная перемена.

— Я вижу, вам это даже нравится.

— Откровенно говоря — да, — ответила Дебби. — Я сейчас вроде как на каникулах. Никаких телефонных звонков, никакой почты, никаких заказов, в общем, никакой гонки. Четверо сильных мужчин, которые меня охраняют, и трое из них очень милы.

Хуг ухмыльнулся.

— Да, жаль только, что Трент отнюдь не мил.

— Я имела в виду вас! — отпарировала Дебби. — А когда, собственно, вы начнете работать.

— Сегодня утром я уже поработал, — ответил Хуг. — На свой лад. Для раковины тоже нужно время, пока она родит жемчужину. Короче, я сейчас так изнурен, что мне хотелось бы выпить. Вы не возражаете, если я смешаю что-нибудь для нас обоих?

— Неплохая идея.

Хуг встал.

— Прекрасно, тогда я… — у двери он еще раз обернулся. — Честно говоря, мне нравится наше пребывание здесь. Я рад, что не отказался.

Сразу же после ленча Хуг ушел в свою комнату. Он отодвинул стол от окна, чтобы прекрасный вид не отвлекал его от работы. Вставил ленту в машинку и разложив свои записи, набил трубку.

Сначала ничего не получалось. Казалось, что стол не так устойчив, как дома, у подлокотников кресла не та высота, стук машинки звучит иначе, свет падает не с той стороны. Хуг даже усомнился, сможет ли он вообще здесь работать. Даже в привычной обстановке иногда трудно поймать нить. А здесь… Правда, было очень тихо. Во всем доме не слышно было ни звука, и снаружи также не проникал никакой шум. Постепенно Хугу удалось собраться с мыслями. К счастью, он прервал свою работу в том месте, где ему не трудно было продолжить свой роман дальше. Прошло немного времени, и он погрузился в мир фантазии.

Закончив главу, Хуг взглянул на часы, и, к своему удивлению, увидел, что стрелка приближается к семи часам. Когда работа продвигалась хорошо, время летело быстро. Он проработал четыре часа. Потянулся, решительно встал и спустился вниз, чтобы перед ужином подышать свежим воздухом и размять затекшие нога.

Вечер прошел так же мирно, как и день. После ужина Трент и Норрис приступили к своему ночному дежурству в прихожей. Трое остальных еще некоторое время вели легкий разговор, а потом разошлись. В десять часов Лей попросил Дебби отнести дежурившим по чашке чая. В одиннадцать часов все разошлись по своим комнатам, и в полночь на мельнице все замерло.

Рано утром что-то разбудило Хуга. Он прислушался. Торопливые шаги, движение на лестнице. Без сомнения, там что-то произошло. Он быстро набросил на себя халат и открыл дверь. Лей, полностью одетый, как раз спускался на второй этаж. На шее у него висела автоматическая винтовка.

— Что случилось? — крикнул Хуг.

Лей быстро обернулся и приложил палец к губам. Его лицо было серьезным.

— Раздался звук зуммера, — прошептал он.

Хуг поспешил за ним. На втором этаже, на верхней ступеньке лестницы оба остановились. Свет в прихожей не горел, но от света, падавшего с лестницы, были видны очертания Трента и Норриса. Готовые к прыжку, они сидели в своих креслах, направив винтовки на дверь. Благодаря установленным перед домом микрофонам были хорошо слышны шаги. Левая рука Трента лежала на переключателе прожектора.