Александр Бушков - Сходняк

Кому идти – спички не тянули. Тут оно как бы выходило без вопросов, едва только повнимательнее друг на друга взглянули. Я получался самым подходящим, без конкуренции, бляха: небритый, с синевой под глазами, то есть на мента похожий меньше остальных, что в данном случае было важнее всего остального-прочего. Для пущей непохожести меня вдобавок соответственно обрядили. Нашли мне какой-то ватник, потертую кепку из дерматина, ботинки я поменял с приличных на откровенно народные, нечищеные, с въевшимися в ботиночную кожу каплями белой краски. Водка, ясное дело, у проводниц имелась, пришлось конфисковать бутылочку. Побрызгал я из нее на ватник для запаха, хлебнул граммов сто для куражу, сунул бутылку в ватный карман, в другой карман пихнул стакан и пошел.

– А чего это ты мятый и небритый на службу приходил?

– Так в засаде всю ночь просидел. Как сейчас помню, тогда джедаев ловили, вот их и подждал. Но только на этот раз проторчал ночь впустую.

– Кого ловили?..

– Джедаев. Так у нас звали шайку домушников, гастролеров из Архангельска. Они обнесли в соседнем городе две зажиточные хаты, сдернули оттуда в тот же день и, по верным сведеньям, залегли на дно не где-нибудь, а именно у нас. По наводкам «барабанов» устроили засады по нескольким адресам. С адреса я и пришел в отдел, доложиться и попал как раз на выезд.

– Потом-то словили джедаев?

– Ловят только бабочек и триппер. А мазуриков задерживают. Ты погоди со своими джедаями, речь сейчас про дезертиров. Так вот, порешили мы тогда, что самым правильным, то есть самым безопасным, будет разыграть незамысловатую сценировку «русский мужик в поисках собутыльников». Незамысловато, но предельно жизненно.

Солдатиков я оповестил о своем прибытии заранее. Если вломиться к ним без предупреждения, дескать: «Ага, не ждали!», – то пристрелят железно. Поэтому я сперва вломился в соседнее купе, пошумел там малость с пассажирами и уж потом взялся за дверь солдатского купе. Отодвинул, типа вгляделся пьяными глазами и заорал радостно: «Во, вы мне и нужны! А то одна интелихенция едет и дряхлые старухи!» Ну и, не дожидаясь приглашения с согласием, в полном соответствии с образом, вваливаюсь и плюхаюсь на лавку. Сразу вытаскиваю бутылку и стакан.

Только сев на лавку, я осторожно глянул им в глаза. Внутри все похолодело.

Глаза у них огромные и дурные, как юбилейные рубли. Понимаю, что шмалять начнут по первому нервному дерганью. И воздух в купе наэлектризован до густоты, прямо как желе колышится. Короче, одно неверное мое движение, и кердык.

Где автомат, я, понятное дело, сразу от порога срисовал. Лежит на коленях у того, кто слева, завернут в тряпицу. Прятали они его, надо сказать, крайне неаккуратно. Сквозь дырки в мешковине металл поблескивает. К тому же одна рука у солдата засунута под тряпку – любой догадается, что тут нечисто. Ну а я что?

Я делаю вид, что ни хрена не замечаю. Наливаю себе, им. Понимаю, что расспрашивать их ни в коем разе нельзя, ни о чем нельзя, потому сам балаболю без умолку, травлю байки, сыплю анекдотами.

Хлопнули и они по стакану, чутка расслабились. Главное – солдат руку с автомата убрал. Все, теперь не было никаких причин откладывать захват. Что делать – яснее ясного. Рвануть автомат на себя, просто, не мудря, отпрыгнуть в сторону, вопя во всю глотку «Атас!» или чего на ум придет. Наши должны уже быть на стреме в коридоре, услышат, поймут, сходу влетят и вмиг скрутят бегунов.

Сижу, чувствую, надо начинать. И вот эту грань между эпохами я четко осознаю, как живую, блин. Как государственную границу со вспаханной полосой и со столбиками, где с одной стороны воюющие державы. Перешел – возврата нет. И только от меня зависит, когда переходить или нет. От меня зависит, сколько они еще будут дышать свободой, которую они потом нескоро увидят, если увидят вообще. Парни расслабились, в их глазах несколько потух чумовой огонь. Уж не знаю, чего они сдернули из части, чего и с кем не поделили, с виду обыкновенные молодые парни, чьей молодости отмерян срок ровно до той секунды, когда я начну работать.

Ну я, понятное дело, долго затягивать процесс не стал, права такого не имел. Болтая очередной анекдот, потянулся к бутылке на столике, резко изменил траекторию, сдернул с колен тряпицу с автоматом, отпрыгнул на дальний от них и ближний к двери край полки. Закричал что-то там дурноматом. Наши парни вломились в купе с первым моим воплем, повязали дезертиров в две секунды, не встретив никакого сопротивления. Те вообще рыпнуться не успели. Не профессиональные ж террористы, прошедшие спецподгтовку. Ну а меня потом представили к премии размером в полоклада.