Богумил Райнов - Утро - ещё не день

- Разве в вашем номере нет подслушивающей аппаратуры? - спрашиваю я.

- Альбер, вы переоцениваете вес своей особы в этой ситуации. Думаю, что в данный момент для вас вполне достаточно меня как аппаратуры.

4

- Надо подскочить в Майнц, - через два дня говорит мне Мод.

Наконец хоть что-то.

- Подскочить или переехать?

- Подскочить, Альбер. Собирать багаж излишне.

Утро дождливое и туманное. Мы торопливо залезаем в "мерседес", тяжелые дождевые капли глухо барабанят по крыше.

- Мы остановимся в гостинице? - спрашиваю я.

- Конечно.

- Но у меня же нет паспорта.

- Уже есть. В моей сумочке.

- Наверное, его место не в вашей сумочке.

- Наоборот, именно там - не вы, а я толкусь около администраторов, отвечает дама. И добавляет будто удивленно: - Вы до сих пор мне не доверяете?

Извилистой дорогой взбираемся в гору. Туман становится прозрачным и синеватым, как разведенное молоко, а потом совсем рассеивается. Лес исчезает, вместо него появляются темно-зеленые луга, над которыми поднимается легкий пар. Дождь прекратился.

- Вас ждет знакомство с одной женщиной, - сообщает Мод. - Надо было сказать вам с утра, чтоб вы взяли новый костюм, но я не сделала этого из ревности.

- Наверное, новая секс-бомба.

- В данном случае это не совсем то. Но не исключено, что она вам понравится.

- Только если она похожа на вас.

- Полная противоположность. Во всех отношениях.

- В таком случае не понравится. Вы даже не замечаете, как вместе с паспортом вы присвоили и мое сердце.

- Не люблю лгунов, - ворчит Мод. - Хотя такую ложь иногда приятно слушать. Особенно когда она не очень грубая.

- Во лжи часто бывает доля правды.

- Будем надеяться.

Красивая, хотя и не богиня, порядочная, хотя и не святая, откровенная, хотя и не нарушает служебных инструкций, эта женщина настоящая находка для такого, как я, человека, привыкшего иметь дело с собеседниками, которые говорят совсем не то, что думают. Такая не всадит тебе нож в спину. Разве что Сеймур прикажет ей прикончить тебя.

"Будем надеяться" - эти немного скептические слова, кажется, стали для нее привычными.

В ту ночь, когда я впервые пришел к Мод в комнату, она сказала:

- Эта деталь останется между нами, хорошо?

- Я не допускал, что вы боитесь Сеймура.

- Боюсь. Но не в том смысле, как вы думаете. Я не привыкла нарушать дисциплину.

- Он приказал вам держаться от меня на расстоянии?

- Говорил, чтоб я была настороже.

- Ну, теперь вам уже не придется быть настороже. Маленькая тайна всегда сближает людей.

- Я тоже надеюсь, только не тешу себя особыми иллюзиями.

Тот факт, что она держит мой паспорт в своей сумочке, не очень вдохновляет.

Прибываем в Майнц перед обедом и устраиваемся в "Хилтоне".

Солидный, как и все гостиницы Хилтона, комплекс домов, расположенный между шоссе и речкой.

- Поднимемся в комнаты, Альбер, - предлагает дама. - Через полчаса я зайду за вами. Пообедаем тут.

С самого начала эта история проходит преимущественно в обедах и ужинах. Хорошо, если бы и дальше только так.

В "Хилтоне" три ресторана. Мод выбрала этот, внизу, оборудованный в народном стиле, с уютными уголками. Но вместо того чтоб воспользоваться ими, тянет меня к широкому столу, где уже устроилась одна пара - девушка с ясным лицом в ореоле золотистых волос и молодой смуглый здоровяк в черном кожаном пиджаке.

- А, Мод! - радостно вскрикивает девушка, когда мы подходим.

- Добрый день, Дейзи, - довольно сдержанно отвечает дама. - Это Альбер.

- А это Эрих, - представляет блондинка своего кавалера. - Пообедаем вместе?

Мы со смуглым киваем друг другу, я помогаю Мод сесть и сажусь сам. Появляется официантка, берет у нас заказ и скрывается.

- Мы тут говорили о секретаршах, - обращается к нам Дейзи. - Я сказала, что плохо быть секретаршей, а Эрих - что плохо быть немкой. Наконец мы столковались: хуже всего, если ты немка и секретарша одновременно.

- Следовательно, разговор закончился, - подытоживает Мод.

- Совсем нет. Надо знать и ваше мнение.

Эта тема мне хорошо знакома, ибо я целыми днями в гостинице читал газеты. Известно, между писаниями местной прессы и реальными фактами, несомненно, мало общего, но так или иначе пропагандистская машина снова закрутилась на оборотах шпиономании. Шпионами провозглашают чуть ли не всех секретарш больших начальников, которые, оказавшись перед опасностью быть "изобличенными", одна за другой убегают в ГДР.

- Скажите же, Альбер, - подбивает меня Мод. - Хотят услышать ваше мнение.