Ольга Баскова: Вуаль темнее ночи

Боли в ногах постепенно приковывали к постели. Она давно уже не выходила на улицу и просила молодую соседку купить ей необходимые продукты. Дочь появлялась редко, только по выходным, но Лидия Алексеевна на нее не обижалась. Ее девочка сама воспитывала ребенка, оставшись без мужа, и хотела, чтобы у лишенного отцовской заботы парня было все. Мирбах подумала о нелегкой жизни подростков, родители которых не зарабатывают большие деньги. Кругом столько соблазнов, их сверстники ходят с дорогими мобилками, облаченные в дорогие шмотки, разъезжают на дорогих машинах. А что остается им? Смотреть и завидовать? Если бы только так. Но ведь самые бедные становятся всеобщим посмешищем, изгоями. Вот дочь и пахала на нескольких работах, пытаясь одеть и обуть сына. Нет, Машу она не осуждала. Зато Андрюшку, внучка, осуждала по полной. С одной стороны, соблазнов действительно много, и не у каждого родителя есть деньги, чтобы удовлетворить все запросы отпрыска. Но, с другой стороны, и заработать самому сейчас тоже можно. В конце концов, устройся продавцом в палатку на лето, раздавай рекламные проспекты… Она видела на улицах бойких девушек и юношей, что-то усердно предлагавших проходившим мимо людям. А ведь они ничем не хуже Андрея. Однако внук категорически не желал пошевелить и пальцем, зато целыми днями просиживал за компьютером и ее не навещал. Однажды она попыталась воздействовать на него другим методом.

– Знаешь, Андрей, – сказала ему Лидия Алексеевна по телефону, – у меня совсем отказали ноги. Ты мог бы мне очень помочь, если бы после школы сбегал на рынок или в магазин. А я бы подкинула тебе денег из своей пенсии.

Парень фыркнул в трубку:

– Бегать за твои копейки? Что я на них куплю? Билет на автобус? Отвяжись, бабка.

Но однажды он сам возник на пороге – растерянный, какой-то растрепанный и, задыхаясь, проговорил:

– Давай я сбегаю в магазин или на рынок. Куда тебе нужно?

Она дала ему список продуктов и деньги. Парень явился довольно быстро, впрочем, выполнив ее поручение. Она к тому времени кое-как поднялась с кровати и приготовила чай с оладьями. Андрей пил, угрюмо поглядывая на бабушку.

– У тебя какие-то проблемы? – поинтересовалась Лидия Алексеевна. Он мрачно кивнул:

– Хуже некуда. Только ты можешь помочь.

Старушка вздрогнула:

– Какие проблемы?

Он опустил глаза:

– Я всегда мечтал иметь мотоцикл, ну, ты же знаешь, с детства просил у матери мопед, но у вас вечно не было денег. И тогда я занял у приятеля и купил мотоцикл. Мать о нем ничего не знала. Она бы заставила меня вернуть его в магазин.

– Сколько? – спросила женщина. – Возможно, я подкину тебе из своих гробовых.

Он рассмеялся:

– Да твоих гробовых и на колеса не хватит. Я был дураком и занял под большие проценты, так хотелось его иметь. Это огромные бабки, бабуля.

Лидия Алексеевна дернулась на стуле:

– Если это огромные деньги и мы с матерью ничем не можем помочь, верни мотоцикл в магазин.

Андрей усмехнулся:

– Я бы так и сделал, только нечего возвращать. Позавчера я попал в аварию и расколотил его вдребезги.

Женщина охнула:

– Ты не пострадал?

– Пара царапин, – он махнул рукой. – Сдается, это была подстава.

– Как подстава? – Мирбах не разбиралась в жаргоне.

Андрей побледнел:

– Ну, понимаешь, тот парень, который одолжил мне деньги… Он давно требует вернуть сумму назад, а я все кормил его завтраками. Я не вернул бы такую сумму никогда, разве что если бы произошло чудо.

– Зачем же тогда брал? – удивилась бабушка.

В его серых глазах вспыхнула злость:

– Я сказал: мне давно хотелось. У одних есть все, а у меня нет ничего. Я тоже хочу хоть что-нибудь.

– Но у тебя есть хороший мобильный, компьютер последней модели, мне говорила мама. И одет ты неплохо, – возразила бабушка.

– А я решил иметь мотоцикл, – упрямо твердил он. – Но ты меня не дослушала. Я не нарушал правила. Эта машина вдруг выскочила из переулка. Только этот гад знал, что в это время я езжу на свидание к Светке по улице Гоголя. Я врезался в джип и разбил мотоцикл. Он уже не подлежит ремонту. Однако с меня требуют еще и за джип. В общем, я влетел по полной.

У Лидии Алексеевны закололо сердце.

– Что же делать? – спросила она.

– Они дали мне неделю сроку, – признался Андрей. – Я вижу только один выход и сейчас его озвучу. Только прошу: не ори на меня, сначала хорошо подумай.

Женщина развела руками:

– Я не собираюсь на тебя орать. Говори.

– Ты продаешь эту квартиру и переезжаешь к нам, – выпалил внук. – Ведь все равно я ее наследник.

Читать дальше