Тони Хиллерман - Темный Ветер

Поставив машину за кустами можжевельника на дне ущелья, Чи вышел, достал из бардачка фонарик, сунул его в карман джинсов и запер дверь. Ему предстояло идти до селения около полутора километров, и при этом взбираться по крутому склону на кромку месы, но до прихода темноты оставалось еще больше часа – времени хватало.

Прошагав метров сто, он увидел джип Веста – тоже спрятанный, как и патрульная машина Чи, за кустами. Чи быстро осмотрел его, не нашел ничего интересного и прибавил шагу. Что-то подстегивало его. Почему Вест приехал так рано? Вероятно, по той же причине, что и Чи. Он сообщил партнеру по телефону место встречи и поспешил туда, чтобы его не опередили и не устроили ловушку. Поднявшись на месу, Чи решил держаться в стороне от дороги, но и не удаляться, чтобы ничего не упустить из виду. Вот проехал старый пикап – несколько быстрее, чем это диктовали осторожность или соображения комфорта – дорога была ухабистой. Хопи, подумал Чи. То ли спешат, потому что выполняют какие-то обязанности по церемонии, то ли торопятся добраться домой, прежде чем закроют селение. Затем по камням осторожно проплыл новенький синий «линкольн». Чи остановился и проводил его взглядом, чувствуя, как в груди нарастает возбуждение. Машина нездешняя. Возможно, какой-нибудь турист, но всегда гостеприимные хопи никого не извещали о предстоящем событии и не зазывали туристов. Скорее всего, синий «линкольн» спешил к месту, назначенному Вестом. Не иначе, сам шеф явился с выкупом за партию кокаина. Перед небольшой ложбиной машина сбавила ход и дальше двигалась со скоростью пешехода. Когда она достигла дна ложбины, задняя дверца распахнулась, наружу выскочил, пригибаясь, человек, осторожно закрыл дверцу и скрылся за кустами можжевельника. Слишком большое расстояние, слишком мало света, и слишком быстро все произошло, чтобы Чи успел понять, знает он этого человека или нет. Он лишь заметил, что тот был светловолос и одет в сине-серую рубашку. Шеф явно нарушил уговор – приехал не один, а с телохранителем, который, как и Чи, хотел незаметно пробраться в селение.

Чи подождал – пусть отойдет подальше. А впрочем, какая разница, увидит он его или нет. Полицейскую форму Чи не надел, а в рубашке и джинсах он вполне сойдет для этого белого за возвращающегося домой хопи. Конечно, такая мысль Чи удовольствия не доставила. Для Чи навахо и хопи – вообще, навахо и человек любой другой расы – походили друг на друга не больше, чем яблоко на апельсин. Лишь после того, как Дядюшка Накаи заметил ему, что за три года учебы в университете Нью-Мексико он не научился отличать шведов от англичан и евреев от ливанцев, Чи пришлось согласиться, что для белых и впрямь «все индейцы на одно лицо», и к его представлениям об англо-американской культуре добавились новые штрихи.

Чи зашагал дальше, не прячась за кустарник. Человек, выскользнувший из «линкольна», тоже шел в стороне от дороги, держась ближе к краю месы. Некоторое время Чи держал его в поле зрения, но потом, когда сгустились сумерки, потерял. Ничего, Ситьятки – небольшое селение, всего лишь полсотни домиков да две маленькие площади, на каждой по две кнвы. Обнаружить синий «линкольн» будет нетрудно.

Он подошел к селению чуть раньше, чем предполагал. Солнце давно зашло, и облака, формировавшиеся в небе всю вторую половину дня, придавали угасающему свету хмурый, серый оттенок. Далеко на западе, над взгорьем Могольон и в районе Большого Каньона, чернели грозовые тучи. Остановившись у дощатого сарая, Чи посмотрел на часы и решил подождать, пока совсем стемнеет. Ветра не было, стояла – редкость из редкостей в здешнем климате – теплая влажная духота. Неужели все-таки будет дождь – настоящий ливень, который положит конец засухе? Чи очень хотел этого, но особо не надеялся. Даже когда начинается гроза, житель пустыни смотрит на небо с врожденным скептицизмом. И порой, уже стоя под ливнем, он все еще не верит, что дождь наконец пошел. Слишком много раз он видел, как капли дождя испарялись, не пролетев и полпути между нижней кромкой громокипящих облаков и опаленной зноем землей.

Вдали раскатился гром, ему отозвалось эхо над Черной месой. И тут Чи услышал какие-то слабые ритмичные звуки. Ритуальные барабаны в одной из кив, догадался он. Пора двигаться дальше.

От сарая вдоль кромки плато, огибая крайние домики, по узкой полоске камня между зубцами скал и обрывом, тянулась тропа. Чи зашагал по ней. Далеко внизу, на дне ущелья, царил почти полный мрак. В окнах бунгало – ярко-желтые квадратики света. По дороге вдоль пересохшего русла медленно ползли фары какой-то машины. Обычно Чи спокойно переносил высоту, но сейчас его била противная нервная дрожь. Миновав очередную стену, он свернул в переулок между двумя домами и очутился на краю площади.