Марина Серова - Круто закручено. Дамские штучки

Геннадий Валентинович с силой оттолкнулся от подоконника и снова стал расхаживать. Находясь в движении, он явно чувствовал себя гораздо комфортнее. А может быть, все дело в том, что он наконец принял решение и теперь перекладывал свои сложные проблемы на мои хрупкие плечи.

– Так вот, когда мы начинали, естественно, отправная точка была общая – наследство нашего безвременно сгинувшего в пучине перестройки института. Но я же знаю, кто собрался в «Менделееве»… Их и близко нельзя сравнивать с моими ребятами! Они там вполне толковые специалисты, но не разработчики – исполнители, своих идей ни на грош… И, представьте себе, в последнее время они стали нас догонять. Причем не просто быстро, а слишком быстро. Недавно впервые заговорили о выпуске своего, якобы разработанного ими, волокна. Не знаю… Некоторые у нас, в совете директоров, считают, что у меня мания преследования… Но технические характеристики, которые они анонсировали… Они же один к одному совпадают с нашими!

Вересов довольно неожиданно для меня прервал свое хождение, почти подбежал к креслу и рухнул в него. То ли признал все-таки, что в моем кресле тоже можно сидеть, то ли совершил этот поступок в состоянии аффекта. Я так и не успела обдумать его поведение, потому что он тут же вскочил, выпрямился, протянул вперед правую руку и страшным голосом произнес: «Никогда!» Ну прямо как благородный герой на спектакле художественной самодеятельности.

– Никогда! – так же горячо повторил он. – Да никогда не поверю, что «менделеевцы» за какие-то полгода, без посторонней помощи, сумели получить результаты, над которыми мы работали несколько лет!

– Ясно, – его недавняя сухая деловитость была мне по душе гораздо больше, чем теперешняя пылкость. – Вы уверены, что существует утечка информации. Но почему вы думаете, что в этом виновата ваша жена?

– Круг лиц, имеющих доступ к материалам, в которых зафиксирован процесс выработки волокна, достаточно узок, – Геннадий Валентинович пожал плечами. Он словно почувствовал мое отношение и снова стал серым и невыразительным. – Мы, конечно, не режимное предприятие, особой секретности у нас никогда не было, но важные документы хранятся в сейфе, так что человеку со стороны добраться до них… не знаю, достаточно сложно. А Лариса… Лариса Витальевна… Я довольно часто работаю дома, так что она имеет возможность… – голос его чуть дрогнул, но он откашлялся и твердо закончил, – имеет возможность видеть материалы самых последних данных по нашим разработкам.

Вересов опять встал, подошел к окну и несколько секунд молча смотрел во двор. Потом, не оборачиваясь ко мне, продолжил:

– Я не представляю, что могло толкнуть ее на это. Нет, что я говорю, конечно, представляю. Ларочка моя не то чтобы глуповата… Хотя звезд с неба она, конечно, не хватает. Я бы сказал так: она недопустимо наивна, не по нашей жизни. И вполне может быть, что ее обманули… Этот Сивопляс, я уже, кажется, говорил вам, человек крайне нечистоплотный. А тут еще я… Последнее время наши отношения с женой несколько испортились. Лариса Витальевна почти не бывает дома. Я уже не помню, когда мы последний раз разговаривали по душам, месяц, может быть, прошел. – Он отвернулся от окна, но смотрел не на меня, а на свои руки, сжимая и разжимая пальцы, разглядывал их так, словно видел впервые в жизни. – Откуда-то взялась целая толпа подруг, у нее постоянно какие-то дела, какие-то встречи и вообще… У нас довольно большая разница в возрасте, и я постоянно занят на работе, так что возможно… Я хочу, чтобы вы проследили за ней. Да, да, именно проследили. Мне кажется, что во время этих встреч она передает информацию…

– Геннадий Валентинович, если ваша жена даже с кем-то встречается, почему вы решили, что это обязательно связано с разработками вашей фирмы?

– Мне наплевать, если она нашла себе любовника! – Он взорвался так неожиданно, что я чуть не подпрыгнула. – Поняли?! На ее мужиков мне наплевать! Но если она ворует информацию и передает ее конкурентам, то это перестает быть моим личным делом, судьба слишком многих людей зависит от результатов нашей работы!

К тому, что клиенты не всегда со мной откровенны, я давно привыкла. А у этого явно два больных места: технология и жена. Если ему действительно наплевать на то, с кем встречается его жена, зачем же так орать?

Вересов тем временем взял себя в руки и продолжил в своей обычной деловой манере:

– Для нашей фирмы очень важно выйти на рынок с волокном первыми. Столько сил потрачено, столько денег. Люди работали как каторжные. И что, все зря? Только из-за того, что я не смог справиться с женой? Простите, у вас попить не найдется?