Марина Серова - Вся жизнь перед глазами

Я все-таки включила свет. Он брызнул мне в глаза, и Кремнев тоже невольно зажмурился, отступив на шаг. Мужчина лежал лицом вниз. Меня несколько удивило, что он был в верхней одежде – в куртке и вязаной шапочке. Причем, что еще более удивительно, я никогда не видела Игоря Минаева в подобной одежде. Да и вообще, Игорь Александрович выглядел выше и стройнее.

Я подошла к телу и осторожно попыталась заглянуть мужчине в лицо, не прикасаясь к нему. Поскольку он не уткнулся лицом в пол, левую его щеку мне удалось рассмотреть. Нет, это точно не Игорь Минаев…

Я ощутила в глубине души заметное облегчение. Потому что, хотя моей вины в этом и не было, я бы почувствовала себя уязвленной, будь это Минаев. Хотя формально я отвечаю только за итог расследования: мне было поручено разыскать Минаева, а уж в каком состоянии я его найду – не моя забота. Но это – именно формальный подход, которого я всегда старалась избегать в своей работе. И теперешняя ситуация означала, что у меня все-таки есть шанс обнаружить Минаева живым…

Я повернулась к Кремневу и спросила:

– Кто это?

Сглотнув слюну. Николай заговорил:

– Я не знаю! Правда, не знаю. Я в первый раз его вижу! Вернее…

– Вернее, во второй, – подсказала я. – В первый вы его увидели, когда сюда приехали. Почему? Вас позвал Минаев?

Кремнев помотал головой.

– Минаев скрывался здесь? – уточнила я.

Кремнев молчал, хотя я уже и так знала ответ на этот вопрос. Повернувшись, я обратила внимание на лежавшие на кухонном столе корочки красного цвета. С огромной осторожностью я подцепила их двумя ногтями и раскрыла. Это оказался паспорт гражданина Российской Федерации, выданный на имя Игоря Александровича Минаева…

Я красноречиво показала открытую страницу Кремневу и повторила:

– Так что насчет Минаева?

– Да, – сдался Николай. – Игорь жил здесь… Об этом адресе никто не знает – я ведь живу в другом месте, там, куда вы приезжали. А здесь я просто зарегистрирован и являюсь собственником. Мы с женой хотели сделать здесь ремонт и сдавать квартиру, но это лучше делать летом. А пока что она стояла просто так, а тут меня Игорь попросил, и… И я не смог ему отказать. Я видел, что у него серьезные проблемы.

«Вот почему люди, напавшие на Строгачева, и не приехали домой к Кремневу! – подумала я. – Строгачев не знает адреса Кремнева, он назвал лишь его имя. И бандиты пробили его адрес – именно этот! И видимо, приехали сюда…»

– Когда вы видели его в последний раз? – обратилась я к Кремневу, имея в виду Минаева.

– Несколько дней тому назад. Он был жив и здоров.

Я внимательно посмотрела на него. Непохоже было, что Николай врал. Сейчас как раз он говорил правду. Я проследовала в прихожую и заперла входную дверь. После этого прошла в комнату, позвав за собой Кремнева. Сев на диван, я кивком велела ему сделать то же самое.

– Рассказывайте! – потребовала я, когда Кремнев осторожно примостился на краешке дивана.

Николай закатил глаза к потолку, словно готовясь к чему-то неизбежному, потом выдохнул и заговорил… Он рассказал о том, как Игорь Минаев неожиданно приехал к нему поздно вечером – без предупреждения, хотя обычно он предварительно звонил. Вызвал Николая вниз и сказал, что попал в передрягу и ему необходимо где-нибудь переждать. Намекал насчет пустующей квартиры Кремнева.

Николай задумался. Он был человеком осторожным, но в то же время относился к Минаеву с большим уважением, ценил его как друга и не мог отказать ему. Подумав несколько минут, Николай согласился и отвез Минаева по нужному адресу, пообещав, что никому не проговорится об этом, даже своей супруге. После этого он пару раз заезжал туда, привозил продукты и спрашивал, как дела у Минаева. Дел у того, собственно, никаких не было, а объяснить другу причины своего поведения он отказался.

Так все и шло несколько дней подряд, пока Минаев вдруг не перестал отвечать на звонки Николая. Тот терпеливо ждал, но потом встревожился и решил поехать в эту квартиру – убедиться, что с Минаевым все в порядке. Однако все оказалось совсем не в порядке…

Кремнев говорил минут пятнадцать. Я слушала его не перебивая. Было очевидно, что столь долгий монолог, без наводящих вопросов, дается Николаю тяжко. В то же время он явно почувствовал облегчение, словно сбрасывал со своих плеч долгое время обременявшую их ношу. Наконец Кремнев выдохся и просто сказал:

– Вот и все.

Я все думала…

Кремнев, видя, что я молчу, видимо, решил, что я не верю его рассказу, потому что поспешил добавить: