Рут Ренделл - Если совершено убийство

Пастырь спрятал руки под свою черную мантию.

— Убийстве? Не знаю я ни о каком убийстве. Я не читаю газет. Мы в стороне от всего этого.

— Истинно по-христиански, — заметил Уэксфорд. — Эта девушка посещала вашу церковь, вы знали ее.

— Нет. — Пастырь энергично закачал головой. Он выглядел злым и глубоко оскорбленным. — Я долго отсутствовал, был болен, и кто-то другой исполнял мои обязанности. Может быть, она приходила к нему. Может быть, по неведению он принял ее за одну из пятисот.

— Пятисот?

— Нас именно столько: это — число избранных на всей земле. Мы никого не обращаем в свою веру. Быть одним из «Детей Апокалипсиса» — это значит появиться на свет у родителей, которые оба — члены нашего братства; таким образом, с рождением численность увеличивается, а со смертью — уменьшается. Пятьсот. — Подобрав тяжелые складки своего одеяния и обернув их вокруг себя, он пробормотал: — У меня много работы. Удачного вам дня, — и направился к Куипс-Лейн.

Уэксфорд пошел к северным воротам кладбища. С этой стороны земля была отдана под могилы католиков. Судя по всему, здесь недавно кого-то хоронили, потому что цветы, принесенные родными и друзьями покойного, увядали на мартовском ветру. Он пошел по незнакомой тропинке, которая вилась среди могил приверженцев греческой ортодоксальной веры, и заметил эпитафию на могиле русской княгини. Ее имя напомнило ему романы Толстого со списком действующих лиц. Уэксфорд попытался разобрать надпись, сделанную кириллицей, но тут чья-то тень надвинулась на могилу и незнакомый голос произнес:

— Татьяна Александровна Кратова.

Уже во второй раз за сегодняшний день произошла неожиданность именно в момент чтения. Кто же на этот раз? Еще один церковный священник, который тоже будет делать ему замечания и корить за невежество? На этот раз он сам медленно повернулся и встретился глазами с крупным человеком в короткой дубленке. Он стоял, засунув руки в карманы, и, улыбаясь, следил за Уэксфордом.

— Вы знаете, кто она такая? — спросил Уэксфорд. — Как случилось, что она похоронена здесь?

Человек кивнул.

— Существует очень немного вещей, которых я не знаю и которые касаются этого кладбища да и самого Кенберна, — ответил он. В его последних словах прозвучал какой-то юношеский энтузиазм. — Я — эксперт по Кенберн-Вейл, ходячий кладезь информации. — Он постучал себя по голове. — Здесь находятся ненаписанные книги по истории и географии.

— Так, значит, вы… — как же его называл Говард? — Вы — «Нотберн пропертиз»? — задал он глупый вопрос.

— Президент, — кивнул человек и крепко пожал руку Уэксфорда. — Стивен Дербон. Как поживаете?

Они вышли на поляну, продуваемую ветром, и теперь, когда Уэксфорд разглядел своего нового знакомого более внимательно, он обнаружил, что перед ним состоятельный человек. На нем был костюм, стоивший такую сумму, о которой Уэксфорд не мог и мечтать, туфли ручной работы и часы с широким золотым браслетом.

— Вы приезжий, не так ли? — спросил Дербон.

— Я в отпуске.

— И решили посмотреть место, где недавно было совершено убийство?

Хотя тон Дербона оставался дружеским и приятным, Уэксфорду показалось, что в нем сквозят нотки неприязни, которую он и сам иногда испытывал, разговаривая с этими отвратительными любителями достопримечательностей.

— Я, конечно, слышал об этом убийстве, — отозвался он, — но меня интересует само кладбище.

— Вы, вероятно, не согласитесь с людьми, которые предлагают передать эту землю в пользование государства и начать здесь строительство.

— Я не знал, что существует такая проблема, — сказал Уэксфорд и, увидев, что его собеседник нахмурился, спросил: — А вы против строительства? Против обновления этого места?

— Вовсе нет, — энергично возразил Дербон. — Я сам довольно активно участвую в преобразованиях в Кенберн-Вейл. Не знаю, какие места вам уже удалось посмотреть, но, к примеру, к обустройству Копленд-сквер я имею непосредственное отношение — это моя работа! Или дом старого Монфорта. Целью деятельности моей компании является восстановление, насколько это возможно, сооружений, построенных в георгианскую и ранневикторианскую эпохи. Я пытаюсь уберечь их от необоснованного уничтожения, которое сейчас происходит. Не желаю видеть, как такие достопримечательности, вроде, например, этого кладбища, сровняют с землей, чтобы… — Он простер руки и горячо продолжил: — Чтобы на их месте появились безликие бетонные джунгли!