Илья Рясной - Ответный удар

- А что мешает? Проблемы со здоровьем?

- Нет, но всяко бывает. Несчастные случаи - кирпич на голову упадет... Вот только я в каске хожу.

- И правильно, - кивнул Сапрыкин. - Только когда вокруг друзья, бояться нечего...

Завтра он исполнит то, что от него требуют. А послезавтра все произойдет. Дело-то плевое. Раньше, при старом начальнике СБП, могли возникнуть проблемы тогда все секли четко. А сегодня всеобщая разболтанность докатилась и до этого ведомства. Объективности ради Шершенев признавал, что Президент погорячился, выгнав Коржова. Бывший шеф был человеком преданным и спецом высочайшего класса. А теперь вокруг "большого папы" такие типы, которые, не задумываясь ни на миг, вгонят нож в спину. Крупно Президент ошибся. Очень крупно. И вскоре убедится в этом.

Но Шершенева по большому счету проблемы верности и неверности президентского окружения и членов президентской семьи не особенно волновали. Его волновало одно - как бы выжить и остаться на коне. Пока у него позиция была более-менее устойчивая. Но все может измениться очень быстро.

Он посмотрел на часы. Восьмой час. Устал сегодня. Весь день бил баклуши и гонял на компьютере "дум-три" - а это занятие непростое, требует полной самоотдачи. Он встал, потянулся, подошел к окну, из которого открывался вид на задворки Кремля. Раньше кабинет у них был получше, но глава администрации Президента потеснил их в четырнадцатом корпусе (основном корпусе резиденции Президента в Кремле) и отдел, в котором служил Шершенев, выпер на задворки. При Коржове глава администрации и не заикнулся бы о таком. Коржов сам решал, каким службам и где сидеть. Его заботило одно - безопасность главного лица.

Все, пора. Шершенев взял "дипломат" - тот был пуст, только погремушкой болталась в нем видеокассета с крутейшей новой порнухой. Будет чем скрасить одинокий вечер. Сегодня он никого не хотел видеть. Немножко джина с тоником, икорка на тонкий кусок хлеба - много на ужин он не ел, худел. Надо выспаться. Завтра суетной день. Подготовка фуршета в честь дня рождения "большого папы". Знатная будет попойка. Шестеренки уже сейчас крутятся вовсю. Завозится провизия и выпивка, проверяется на качество - тут экологический, и микробиологический, и химический контроль. Не дай Боже у кого забурчит в животе от некачественной пищи. В очередной раз проверяется система безопасности. И в этой суете Шершеневу придется принимать самое активное участие.

Он поправил перед зеркалом галстук. Импозантный, крупный, спортивный мужчина. Любимец женщин и девочек. Хорош. Шершенев был вполне доволен собой. Он любил себя. Он лелеял себя, поскольку считал, что Виктор Степанович Шершенев если и не самая достойная личность во Вселенной, то уж во всяком случае самая дорогая для него лично.

- Гуд бай, - он махнул рукой своему отражению в зеркале и вышел из кабинета.

Свой "Фиат" Шершенев вел свободно и красиво. Он прекрасно водил машину. Физическая подготовка, меткий глаз, отличная реакция - сотрудник правительственной охраны должен быть именно таким. "Я - идеальный охранник, усмехнулся про себя Шершенев. - Еще буду начальником охраны, если все нормально сложится".

По дороге он зарулил на бензозаправку, залил полный бак. А недалеко от заправки, в переулке, налетел на какого-то ненормального.

Обидно, что впечатался в него старый, дребезжащий "Запорожец". Его хозяин или был под градусом, или недоучил правила дорожного движения. О том, что такое помеха справа он и не слышал. В последний момент Шершенев на перекрестке подал свой автомобиль в сторону, но столкновения избежать не сумел. Своим ржавым капотом "Запорожец" присосался к лакированному крылу "Фиата".

Сначала в сознании Шершенева защелкали цифры - он прикидывал, во сколько обойдется ремонт. Деньги Шершенев любил, единственно, что в них не нравилось, это то, что при трате количество уменьшается. Водитель "Запорожца" наказал его минимум на тысячу зеленых. И он явно не походил на человека, способного отдать такую сумму.

Потом нахлынула ярость.

- Ну, - прорычал он и выскочил из салона.

- Куда ты лезешь, етить через коромысло?! - завизжал небритый водитель парень лет двадцати пяти, от него исходил стойкий запах сивухи.

- Ах ты! - Шершенев сграбастал его за шиворот и встряхнул.

- Ну ты, грабли-то не распускай, - распетушился водитель, безуспешно пытаясь стряхнуть с себя железные руки. - Ездить сначала научись. А потом грабли тяни!

- Я тебя сейчас здесь и урою, синяк! - прикрикнул Шершенев. - За ремонт заплатишь!