— А вот это уже кое-что!
— Хорошенькое «кое-что»! — немного обиделся Мешок. — Учитывая, что мы занимаемся этой темой каких-то полтора дня.
— Ну, извини! — улыбнулась Ольга и ласково погладила его по руке. — Я хотела сказать, что здесь налицо проделанная вами титаническая работа.
— Вот это уже лучше. А теперь ты хвастайся своими успехами.
— Да у меня как раз особых успехов нет. Из числа острых публикаций Цыганковой, которые реально могли затронуть-обидеть их героев, я выбрала всего три. Сейчас, погоди… я ведь тоже подготовилась. — Порывшись в сумочке, Прилепина достала сложенный вчетверо листок и… пирожок с капустой. — Кстати, угощайся, это Александра Яковлевна сама пекла.
— А вот это «кстати» как нельзя кстати! — обрадовался Мешок, жадно вгрызаясь в выпечку.
— Итак, номер один — цикл очерков о печально известной нам компании «ПАН» и судебном процессе над ее президентом Пановым. В этих материалах прослеживаются весьма прозрачные намеки на нечистоплотность отдельных сотрудников Следственного комитета.
— Не думаю, что столь влиятельная организация способна опуститься до банальных угроз в адрес журналистки. Эти ребята работают тоньше. Хотя… после истории с негром Тимати я готов верить во что угодно.
— Вот именно! Номер два — статья Цыганковой, посвященная бизнесмену Миренко. В этой публикации довольно много места уделено его богатому криминальному прошлому, от которого Миренко ныне всячески открещивается. За эту статью он даже подал в суд на редакцию и персонально на Цыганкову, но у тех оказались неплохие юристы, и иски удалось отбить. Как мне рассказала по телефону Маша, крайне недовольный решением суда Миренко публично поклялся восстановить справедливость собственными силами.
— Публичная клятва, как правило, связывает человека по рукам и ногам, — заметил Андрей.
— В каком смысле?
— Не исполнишь — людей насмешишь. Исполнишь — сразу попадешь в число подозреваемых.
— Отчасти я с тобой соглашусь, но тем не менее… И, наконец, номер третий, на который я обратила внимание. Герой этой публикации Цыганковой — криминальный авторитет средней руки Агарагимов. Не знаю, что уж тогда случилась с Машей, но здесь налицо явный журналистский прокол — нарушение этических и общечеловеческих норм в отношении субъектов журналистского расследования.
— Это как?
— Очень это неправильно и непрофессионально, когда, пылая праведным гневом в публицистическом задоре, журналист начинает издеваться над своими героями: выставлять в неприглядном свете их самих, родственников, любовниц ит.д. Можно ведь так унизить человека в глазах его друзей, коллег, подчиненных, что у него не останется иного выбора, кроме как начать мстить журналисту. Дабы сохранить лицо в глазах окружающих. А в данном случае, как ты понимаешь, речь к тому же идет о так называемом «лице кавказской национальности». А они на такие штуки реагируют особенно нервно и непредсказуемо…
* * *
— Что ж, Олька, я лишний раз убедился, что ты у меня большая молодчина и умничка?
— Я у тебя?
— Ну хорошо, пусть будет «ты у нас». Хотя первый вариант мне нравится больше.
— Всё с вами понятно, господин майор. Дело к вечеру — комплимент густеет.
— Но-но, попрошу без намеков! Хотя… Блин, а ведь действительно за всей этой беготней забыл тебе сказать — выглядишь сегодня потрясающе!
— Сегодня лучше, чем вчера, а завтра лучше, чем сегодня?
— Ну, положим, вчера я тебя не видел. И, признаться, успел соскучиться.
— Товарищ заместитель начальника по оперативной работе! Давайте-ка будем посерьезнее! Делу — время, потехе — час.
— Боюсь, часа нам всяко будет недостаточно.
— Андрей, если ты сейчас же не оставишь свои скабрезные шуточки, получишь по физиономии! Я не шучу.
— Понял. Умолкаю. Становлюсь серьезнее… А если серьезно, твои аргументы и в самом деле звучат весьма убедительно. Вот только отработать все эти три направления за оставшиеся три же дня абсолютно нереально.
— А почему три? Ты ведь говорил, что ваш доклад Пиотровскому назначен на понедельник?
— Потому что до того, в субботу, мы с тобой должны будем доложиться товарищу Жмыху.
— Зачем?
— А я знаю? В качестве своего рода генерального прогона, видимо…
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
А Я С БАЯНОМ, А ВОТ ОН Я [8] Строчка из песни Сергея Шнурова «Руки из карманов».
…
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу