Галина Романова - Программа защиты любовниц

— Ладно, Сашок, поехали к этой Сориной, вспомнил я ее. — Мельников встал, шагнул к двери. — Чего сидишь?

— Так нету ее нигде, брат. Телефон отключен, никто не знает, где она. С работы рассчиталась. Дома не появляется. Нету ее нигде. И знакомый ее, что поясок принес на экспертизу, клянется, что не знает, где ее искать. Думаю, врет, но попробуй доказать обратное!

— Знакомый не знает, зато я знаю, — недобро ухмыльнулся Мельников.

— И где?

— Где-то неподалеку от этого урода Игнатенко. Там она где-то, рядом с ним. Либо в любовницы к нему записалась, либо в секретарши. У него ведь бизнес, так? Точно работает у него либо спит с ним, чтобы разоблачить. Иначе как к ней попал этот поясок? Она не отступилась и оказалась права. И теперь… Теперь ей угрожает такая опасность, что ей и не снилось. Идем, Сашок, будем выручать дуреху.

Они вышли из кабинета, заперли дверь и пошли в дежурную часть, чтобы поставить в известность дежурного, куда и зачем направляются. У дежурки толпился народ, и пришлось немного подождать. Когда дошла до них очередь, вдруг позвали наверх к начальству, причем очень срочно, обоих!

— Какое счастье, что я вас перехватил! — ядовито ухмыльнулся заместитель начальника отдела, друзей он недолюбливал. — Вы ведь у нас в отделе редкие гости, так ведь, господа?

— Никак нет! — вытянулся в струну Володин, насколько ему позволяло пузцо. — Мы в дежурке были, товарищ подполковник.

— А чего там делали-то? Отмечаться, небось, зашли, чтобы свинтить снова?

Друзья промолчали, зам попал в точку.

— Короче, по подозреваемой Ильиной была разослана ориентировка, это вы знаете, так?

Мельников не знал, Володину было известно, поэтому у первого просто зубы заныли от бешенства. Как они посмели?! Как могли?! И что в той ориентировке?! Что?! Как там упоминается его Оля, как подозреваемая или как пропавшая без вести?!

На его мучительный вопрос зам ответил так, что он еле устоял на месте, еле не дал ему в морду, и не потому, что именно тот ответил, а потому, как он это сделал.

— Вы ведь знаете, что все аэропорты, вокзалы, гостиницы нашего города были снабжены ее фотографиями. Ниже прилагался текст, что эта девушка может быть причастна к совершению тяжкого преступления, — не без удовольствия изложил подполковник, наблюдая за выражением лица Мельникова со сладостным предвкушением.

Он так хотел, чтобы тот сорвался, так ждал этого и так долго. Друзья давно нарывались, частенько игнорируя его указания, докладывали напрямую наверх, обходя его своим вниманием. Спецы, мать их! Посмотрим, как теперь завоет этот умник перекачанный!

— Так вот сегодня, полчаса назад на пульт пришло сообщение. — Он тщательно скрадывал довольную улыбку, но она все же просочилась. — Девушка задержана в одном из аэропортов города, задержана при попытке вылететь за границу.

У Валеры потемнело в глазах, довольная рожа подпола превратилась в темное пятно, сливаясь по цвету с темными шторами, темными стенами и темным квадратом окна.

— Валера! Валера!

Голос друга звучал как сквозь сон, как сквозь толстый слой ваты. Потом в лицо ему плеснули ледяной водой, и он вздрогнул. Это Володин прыснул ему в лицо водой, набрав в рот из стакана.

Зрение вернулось, силы нет. Он почти висел на руке у Сашки, тот побледнел, бормоча укоризненное что-то в адрес зама.

А тот и не думал униматься.

— Группа захвата уже отправлена, так что можете не суетиться, — капал тот ядом по капле. — Кстати, Ильина была не одна.

— А с кем?! — в один голос выкрикнули друзья.

— С кем. С кем! С женихом, конечно же, с этим чертовым бизнесменом, который нам тут всю голову заморочил! То его невеста пропала, то потом дома у него оказалась, то потом из дома у него исчезла, подложив ему труп водителя. Тут нате вам, снова они вместе. И где? В аэропорту! Проходят, голубки, регистрацию на самолет, вылетающий не в Норильск, представьте себе, а за границу! В теплую, теплую страну. Так что, ребятки, этим делом можете больше не заморачиваться, оно теперь на контроле у меня!..

Кошмар, начавшийся почти месяц назад у подъезда Валерки Мельникова, и не думал заканчиваться. Оля с недоумением таращилась на железные браслеты, которые ей защелкнули на запястьях, еще не заживших окончательно, между прочим! И задавалась только одним сложным вопросом: ну когда же это все уже закончится?! Когда иссиня-черная полоса ее жизни начнет светлеть? Когда она снова обретет почву под ногами, тоже, к слову, изрядно израненными?