Линдон Стейси - Шесть к одному – против

— Нет, нет. Мы же не хотим отправлять вас в тюрьму. Там и без вас народу хватает, — ответил Логан.

— Тюрьма слишком хорошее место для этого выродка. Его и повесить мало!

Надев наручника, Логан заставил Ллойда подняться. Тот уже протестовал против насилия.

— Послушайте, вы все неверно истолковали. У вас нет абсолютно никаких доказательств. Блейк первый на меня напал. Пришлось защищаться, а что еще мне оставалось делать?

— Да, да. Расскажете это судье, — посоветовал Логан. — А что касается доказательств, то у меня есть пленка, которая, думаю, заинтересует жюри присяжных.

Услышав о пленке, Ллойд поник, как парус без ветра. Логан воспользовался паузой, чтобы зачитать задержанному права, после чего передал его в руки появившихся будто по мановению волшебной палочки двум полицейским в форме, которые с некоторым недоумением уставились на разбросанное средневековое оружие.

Когда Ллойда уводили, он повернулся и посмотрел на Гидеона.

— Мне бы следовало пристрелить тебя еще тогда, — прошипел он. — Ты был у меня на мушке…

— Достаточно, сэр, идемте, — перебил его полицейский.

Гидеон опустил голову. Даже сейчас, по прошествии немалого времени, он хорошо помнил, что чувствовал тогда, у тела Дэмиена.

— Если вам нужны еще доказательства…

Логан протянул руку, помогая ему подняться.

— Учтем. — Он взглянул на часы. — Извините, мне нужно позвонить. А еще у меня такое чувство, что детектив-инспектор тоже пожелает сказать вам пару слов.

Слова, с которых Рокли начал разговор с Гидеоном, вряд ли отыскались бы в официальном наставлении по полицейской работе или процессуальном кодексе. Детективу пришлось подождать, пока санитары обработают синяки и порезы, и ожидание явно не улучшило его настроения.

Они с Тилли заранее договорились, что выведут Логана из-под возможного удара начальства, заявив, что обратились к нему в самую последнюю минуту за помощью в получении передатчика, еще не зная, что скажет Ллойд. Скорее всего, Рокли им не поверил, но если и так, то виду не понял. Все его негодование обрушилось на Гидеона. В продолжавшейся несколько минут диатрибе звучали такие слова, как дурость, глупо и безответственно, чертовски самонадеянно , а также фразы типа вмешательство в официальное расследование и сокрытие важной информации .

Гидеон слушал вполуха, время от времени кивая и отдавая себе отчет в том, что Рокли имеет полное право порезать его в переносном смысле на ремни, и что он заслуживает этого. Больше всего, однако, его волновало, как Пиппа воспримет полное и бесповоротное крушение своей лично жизни.

После того, как Рокли выговорился, записал показания и отбыл, предположительно, в участок вместе с задержанным, Гидеон опустился на скамеечку в зале, чувствуя себя опустошенным, обессиленным и побитым.

Полицейские уже собрали, описали и увезли с собой в качестве вещественных доказательств пики и сабли, так что о разыгравшейся драме напоминали лишь перевернутая скамейка да кое-как собранное в кучку выцветшее полотно. События часовой давности даже самому Гидеону представлялись странно далекими и не вполне реальными, словно все это случилось во сне…

Услышав за спиной шорох шагов по каменному полу, он обернулся и увидел Еву — в той же длинной коричневой бархатной юбке и льняном жакете цвета старого золота, что были на ней в ресторане.

— Привет, — тихо сказала она.

— Привет. Извини, что сбежал от тебя.

— А мы удивлялись, куда ты же мог подеваться.

— Да, кругом виноват. Я уже видел Джайлса, но не видел Пиппу. Как она? Знает все?

— Тилли ей рассказала. — Ева обошла скамейку сбоку, встала перед ним, взяла за подбородок и, заставив посмотреть ей в глаза, вздохнула. — Восприняла, можно сказать, достойно, но, с другой стороны, я никогда не верила в их большое чувство.

— Она меня возненавидит…

Ева покачала головой.

— Ей, конечно, будет трудно тебя простить — ведь ты с самого начала был прав в отношении Ллойда, — но в конце концов она успокоится. Но как ты? Все хорошо?

— Хорошо, если так может сказать человек, которого переехал автобус. — Он усмехнулся. — А как я выгляжу?

Она слегка склонила голову набок.

— Я бы сказала романтически. Шрамы украшают мужчину. Правда, глаз у тебя почти закрылся, а по щеке как будто прошла рельса. Что с рукой?

— А, пустяки. Говорят, ничего не сломано. — Гидеон осторожно подвигал распухшими пальцами. Поскольку в больницу он ехать отказался, прибывшая бригада скорой помощи ограничилась «ремонтом на месте», взяв с него обязательно показать руку специалисту.