Анатолий Ромов - Условия договора

- Зачем тебе Главный? - хмуро спросил Тенгиз.

- Хочу с ним кое-что обсудить.

- А где ж ты собираешься его искать?

- Лично я собираюсь искать Главного в морском порту. В поликлинике.

- Почему там?

- Есть кое-какие мысли. Хочешь, поедем вместе?

- Погоди, зачем спешить. Дубликат готов?

Чкония придвинул вазочку с мороженым, заказанным для него Тенгизом, отделил ложечкой край белого шарика, ответил:

- Готов.

Тенгиз посмотрел исподлобья:

- Вместе в Батуми зачем? Разберусь сам. Твое дело простое: дубликат на стол, бабки в зубы и айда отсюда.

"Я его не боюсь", - повторил Чкония. Сказал:

- Интересно. Выходит, мне от мертвого осла уши?

- Витя! Так ведь договор был. Ты заказываешь дубликат, мастеру за работу платим мы, тебе за услуги, без обиды. Получи... - Вытянул из кармана приготовленные деньги.

Чкония покачал головой:

- Не пойдет.

- Штуки тебе мало?

- Я знаю, сколько стоит игрушка. Процент меня не устраивает.

- Сколько же ты хочешь?

- Пять.

- Еще пять бумаг?

- Пять штук. Всего.

Тенгиз доел свое мороженое, уставился, не мигая:

- Шутка?

- Зачем же шутка.

- Дубликат с тобой?

- За фраера держишь? Будут бабки, будет дубликат. И учти, передавать буду не один.

- С кем, если не секрет?

- Мурмана Сулханишвили из вокзального ресторана знаешь?

- Халдея* что ли?

______________

* Халдей (жарг.) - официант.

- Да. Так вот - с ним. И учти: просеку нехорошее, слиняю вместе с вещью. Только и видел меня.

Тенгиз отодвинул в сторону пустую вазочку от мороженого:

- Хорошо, но я тоже не один. Придется посоветоваться.

- С Главным?

- Да, с Главным. Пять штук при любом интересе - большие деньги.

- Советуйся, я подожду.

Чкония встал было, но Тенгиз кивнул:

- Дела не получилось, Витя, так что оплати.

- О чем ты?

- О мороженом, о чем же еще.

"Я его действительно не боюсь", - подумал Чкония. Спросил:

- Сколько?

- Рупь, чужого не надо.

Чкония достал рубль, придавил вазочкой и вышел.

Замысел

Дозвониться в Батуми до Главного, а тем более условиться о встрече здесь, в Галиси, было непросто - Бугор это хорошо знал. Тем не менее, войдя в будочку междугородного телефона-автомата около почты, решительно достал горсть пятнадцатикопеечных монет. Опустив одну, снял трубку. Оглянулся. Улица была тихой, закрытой деревьями, жара августовского полдня в будку почти не проникала.

Сначала надо было набрать общий код, затем - код Батуми и только потом - батумский номер. Причем номер не самого Главного, а некоей Таисии Афанасьевны. Бугор отлично знал сухой, пересыпающийся, как крупа, старушечий голос Таисии Афанасьевны, но ни разу ее не видел. Приняв просьбу, она должна была перезвонить Главному. И тот, выслушав просьбу, решит: встречаться им или нет. Конечно, тащить Главного сюда, в Галиси, рискованно. Но что делать, если Чкония уперся?

Бугор набрал номер:

- Калбатоно Таисия? Здравствуйте, это я, Тенгиз. Позвоните батоно Серго, по очень важному делу. Скажите: он должен сегодня же приехать ко мне. Дневным поездом. Куда - он знает. Я буду ждать его на перроне, у первого вагона. И пусть обязательно прихватит акчу*. Запомните? Акчу. Побольше.

______________

* Акча (жарг.) - деньги.

- Как, как? Акчу? Это что такое?

- Ягода такая есть.

В трубке послышался треск, шипение. Бугор давно понял, что телефон у Таисии Афанасьевны стоит на кухне. Сейчас звуки означают, что старуха что-то жарит. Его беда в том, что он ничего не знает о Главном. Ничего, кроме не внушающих особого доверия фамилии, имени и отчества. Узнать бы хоть что-то, найти бы хоть какую-то зацепку - тогда у него был бы козырь.

- Сейчас позвоню, батоно Тенгиз. Если только дозвонюсь. Все передам, как сказали.

Бугор всегда и всюду привык быть наверху, но с появлением в его жизни Главного все изменилось. Теперь все идет от него: документы, квартиры, щедрые суммы денег и то самое, без чего Бугор не может прожить и дня, марафет*.

______________

* Марафет (жарг.) - наркотики.

- Калбатоно Таисия, только не забудьте предупредить: по очень важному делу. По очень. Я перезвоню минут через двадцать.

- Хорошо, хорошо, конечно, предупрежу. Перезвоните.

Похоже, старуха и не подозревает, кто он, Бугор, и зачем они встречаются с Главным.

Бугор повесил трубку, вспомнил улыбающиеся губы Чкония, слова: "Я знаю, сколько стоит игрушка. Процент меня не устраивает". Уже за одно это в сознании Бугра Чкония был приговорен. Дело даже не в том, что Чкония нарушил договор. Просто с ним, Бугром, никто не имеет права так разговаривать. Тем не менее он спросил: "Сколько же ты хочешь?" - "Пять". Пять бумаг были довольно скромной суммой, но тут он услышал: "Пять штук". За это надо бы пришить как тлю, без разговоров. Ведь по первоначальному договору Чкония за связь с ювелиром получал триста рублей. Потом сумма была увеличена до тысячи. Наглец... Ему мало! Но Чкония, как посредника, рекомендовал Главный. Кроме того, Главный платил за все, в том числе и за "игрушку", а значит, решать, что делать с Чкония, может только он. Несмотря на это, в кафе мелькнуло: "Пришить бы гниду прямо сейчас". Но все решила усмешечка Чкония, когда на вопрос: "Дубликат с тобой?" - он ответил: "За фраера держишь? Будут бабки, будет дубликат". И все-таки главным в разговоре было другое. Этим главным были слова Чкония: "Ну что, едем в Батуми? Через пару часов - на месте".