Наталья Андреева - Браки расторгаются в аду

Я так задумалась, что невольно вздрогнула, когда в дверь моей спальни постучали. Хотя стук был крайне деликатный. Я уж было подумала, что Иван Иваныч пришел меня навестить и сейчас раздастся привычное:

– Зина, ты можешь меня принять?

– … Зинаида Андреевна, ваш кофе по-турецки.

– Да-да, войди.

Эту горничную я почти не знала. Ее приняли на работу за несколько месяцев до того, как я покинула Новую Ригу. Тогда девушка показалась мне невзрачной и какой-то забитой. Я даже не помнила ее имени.

Надо сказать, что за это время она похорошела. Эти провинциалки быстро приспосабливаются к жизни в столице. Теперь ее выдавало только «гэканье», от которого довольно трудно избавиться. Даже люди, которые живут в Москве много лет, иногда непроизвольно выговаривают слова с придыханием, особенно это характерно для южан.

– Хде тут поставить? – услышала я и невольно улыбнулась.

– Где хочешь.

Она проворно начала расставлять на тумбочке чашку, молочник, вазочки с печеньем, с медом, с джемом… Ее руки так и мелькали, и я невольно вспомнила бабочек, порхающих с цветка на цветок. Славная девушка. Я вздохнула.

– Вам что-нибудь еще нужно, Зинаида Андреевна? – вытянулась она в струнку после того, как поднос опустел.

– Можешь не стараться, я тебе теперь не хозяйка.

– Как же? – заморгала она.

– Мы с Иван Иванычем скоро официально разведемся. К тому же я нахожусь под следствием. Ты не могла этого не знать.

– Да, я знаю, – она опустила глаза. И вдруг сказала: – Как же мне вас жалко!

С некоторых пор я не доверяю прислуге. Человек – самое неблагодарное существо на свете. Сколько я сделала для Анисьи, и чем она мне отплатила! Черное, подлое предательство. Ладно, она спихнула на меня вину за убийство Анжелы, так еще и солгала, что я – домашний тиран! Запугала, мол, всех, включая Иван Иваныча! Больше никогда не буду верить словам «Зинаида Андреевна, вы мой кумир!».

Вот и эта туда же. Наверняка врушка. Я посмотрела на нее в упор, словно проверяя на прочность ее моральные качества:

– А я полагаю, ты, как и все, должна радоваться.

– Да чему? – искренне удивилась она. – Вы – хорошая хозяйка. Таких еще поискать!

Где-то я это уже слышала. А потом: «Редкая стерва! Гнобила нас! Штрафами замучила!»

– Лучше, когда вообще нет хозяев, – усмехнулась я.

– Нет, что вы, что вы! – замахала руками она. – Хозяева нужны! Самой-то куда? А тут и жилье, и еда. Мне все здесь нравится.

– Это ты сейчас так говоришь, – притворно вздохнула я. – Но пройдет какое-то время, ты пообвыкнешься в столице, захочешь чего-то большего. Захочешь сама себе быть хозяйкой. Мужа богатого. – «Все вы такие».

– У меня уже есть жених. Он в автосервисе работает.

– Замечательно!

– Она не имела права с вами так поступать! Это подло! Ой, простите! – Горничная испуганно зажала ладошкой рот. – Я вас, наверное, отвлекаю, Зинаида Андреевна. Разговорилась тут, – она собралась уходить.

– Постой! Как тебя зовут? Извини, что забыла. Много времени прошло.

– Анюта я.

– О ком ты только что говорила, Анюта?

– Об Анисье, – поджала она губы. – Как же! Приходила недавно, хвасталась! Вот, говорит, где они теперь у меня, наши хозяева! В кулаке! Крепко я их за хвост держу! Сама теперь барыней стала!

– Сядь, – велела я.

Она поспешно села. Даже если девушка втайне меня не любит, свою бывшую подругу она не любит еще больше. Такова человеческая натура. Одни рождают в роскоши, другие в нищете, и это нормально. Таков закон жизни. Гораздо труднее простить, когда кто-то из твоей же среды выбивается в люди. Человек, с которым вместе росли или работали, такой же бедняк, казалось бы, без шансов преуспеть. И вот он находит способ разбогатеть или делает блестящую карьеру, а ты так и остаешься на низшей ступеньке социальной лестницы. Раньше это можно было объяснить тем, что социальный лифт не работает. Но для кого-то он работает, как оказалось! Выходит, все дело в тебе, а вовсе не в лифте, и тебе ясно это доказали. Такое простить невозможно. Тут же накатывает черная зависть: «Да ему просто повезло!» Или у счастливчика начинают выискивать недостатки: «Да он вор, подлец, негодяй!» Или: «Ну понятно, переспала с кем надо!»

Вот почему горничная сейчас будет сливать мне Анисью с таким же энтузиазмом, с каким сама Анисья сливала меня в кабинете следователя. Я приготовилась слушать. И задала наводящий вопрос:

– Как так: она приходила? Кто ее впустил? У нас не проходной двор, а охраняемая территория.