Федор Грецкий - Следы всегда остаются

— Откуда? — повторила плачущая женщина, утирая платком обильно льющиеся слезы. — Я своими глазами его видела.

— Где вы видели его?

— Где? — вновь переспросила женщина. — В часовне областной больницы, у судебного врача лежит родненький братик мой.

— Как фамилия вашего брата? — решив увериться в правдивости женщины, спросил Бородин.

— Кирик Петр Дмитриевич.

— А вас как зовут?

— Александра Дмитриевна… Хочу знать, — всхлипывая, говорила она, — кто убил братика моего и за что?.. Неужели есть еще на свете люди, которые могут пойти на убийство, — женщина истерически зарыдала.

Майор Бородин дал знак, чтобы все вышли из кабинета.

— Пил он очень много, — рассказывала сестра. — Из-за этого и жена бросила его. Но я смотрела за ним, квартиру ему выхлопотала, думала, что это поможет.

— А с кем он дружил или ссорился?

— Да, кажется, не было у него ни особых друзей, ни врагов. Он был тихий, любил работать, но за водку мог на край света пойти. Вот и погубила она его, проклятая. А ведь какой хороший был человек…

— Как вы узнали, что он убит?

— Мне сказала Грибова…

«Слухами земля полна», — подумал Бородин.

Представлялась еще одна возможность узнать о Петре Кирике больше, чем все знали. Майор уже не сомневался в том, что последнее трагическое происшествие имело связь с хищением тканей в товарной конторе. Теперь он пользовался каждым случаем, чтобы узнать о работе Кирика, о его знакомых.

— Скажите, — спросил он, — на работе у него все было ладно?

— Чего же там неладному быть? Грузил, да и все.

— С кем вы видели его в последнее время?

— Не помню, — она волновалась, ей трудно было собраться с мыслями.

— Постарайтесь припомнить, — настаивал Бородин. — Это очень важно.

Александра Дмитриевна сосредоточенно смотрела на Бородина. Майор терпеливо ждал. Окаменелое лицо женщины вдруг оживилось.

— Федя Шульгин, — произнесла она неуверенно. — Он заходил к нему и помогал переселяться.

Майор вздрогнул — Шульгин был известен милиции. Чтобы не подать виду, он спросил у женщины, где живет Шульгин.

— Не знаю, — ответила она.

Но в милиции был адрес Федора Шульгина.

Бородин поблагодарил Александру Дмитриевну, постарался успокоить ее и проводил до выхода.

Теперь уже он твердо был уверен, что и этим трагическим происшествием они будут заниматься вместе с Никулиным.

Как только лейтенант Никулин показался около дома Шульгина, толпа ребятишек гурьбой окружила его.

— Дяденька, дяденька, — кричали они наперебой. — А кого вы ищите?

— Федю Шульгина проведать иду, — улыбаясь шумной детворе, отвечал лейтенант.

— А-а, рыжего. Вот его дом, — и, перегоняя друг друга, они ватагой побежали впереди. Никулин подошел к калитке и постучал. Во дворе залаяла собака. Через несколько минут послышались шаркающие шаги, а затем раздался голос пожилой женщины, загоняющей собаку. Никулин стоял и ждал. Наконец, женщина подошла к воротам, отодвинула задвижку и открыла калитку. Увидев работника милиции, она растерялась, не зная, что сказать. Ее сын, Федя Шульгин, уже отбывал наказание за кражу, два раза арестовывался за мелкое хулиганство. «Наверно, опять набедокурил», — подумала она.

— Скажите, Федор Шульгин здесь живет? — нарушил молчание Никулин.

— Да, а что? — испуганно произнесла женщина. — Или опять натворил что?

— Да нет, не волнуйтесь, — успокоил ее Никулин. — Мне просто с ним необходимо поговорить.

— Да он спит еще.

— Что же это он так долго спит? — произнес Никулин так, как будто его и не интересовало это обстоятельство.

— Бог его знает. Всю ночь где-то шлялся. На рассвете только домой явился.

— Придется его потревожить.

Следом за женщиной Никулин прошел в квартиру.

— Вот он, полюбуйтесь, — сказала мать, указывая на сына.

Федор Шульгин, уткнувшись лицом в подушку, крепко спал в верхней одежде на неразобранной кровати.

На полу были разбросаны носки, туфли, валялись окурки папирос «Казбек»… «Там были окурки папирос «Казбек». Но, возможно, те принадлежали другому».

— Федя, к тебе пришли, — толкая спящего сына, проговорила мать, — проснись… Да проснись же, говорят тебе, — повторила мать.

Шульгин открыл глаза и, увидев работника милиции, вскочил.

— Что надо? Чего спать не даете?

— Прошу привести себя в порядок и пройти со мной, — спокойно и вежливо предложил Никулин.

— Значит, натворил-таки, — побелевшими губами прошептала мать.

Шульгин наскоро оделся и пошел за Никулиным.