Мария Жукова-Гладкова - Достучаться до седьмого неба

– Ну завернул фразу! – воскликнул продюсер. – А моих вы тоже в контексте? А таблетки они принимают? Так-то я слежу, чтобы предохранялись. А тут?

Евлампий-Егор захлопал красивыми глазами.

– Ясно, – сказал продюсер. – Придется мне набирать новую группу.

– Об этих вы в любом случае можете забыть, – заявил Иван.

– Ты так им головы промыл?! Остатки мозгов вымыл?

– А обратно можно? – поинтересовалась я из любопытства. – Ведь если вы смогли на них воздействовать таким образом, то, наверное, сможете внушить и другие вещи.

– Катя, не лезь лучше в эти дебри, – устало сказал мне Иван. – На тебя мы не успели воздействовать, и благодари судьбу за это. До конца эта сфера не изучена и, думаю, не будет изучена никогда. Просто никогда не позволяй никому копаться в своей голове.

Англичанин откашлялся и сообщил, что существуют различные виды воздействия. С каждым годом они усовершенствуются. В старые добрые времена подобными вещами занимались только люди, обладающие вполне определенными способностями. Могли использоваться травы и ароматы, усиливающие воздействие. В новые времена используется техника, выдающая звуки в разных диапазонах и на разных частотах, а также химия и фармакология, то есть их достижения. Если результаты воздействия человека можно снять, то после использования техники, химических и фармакологических препаратов это часто невозможно.

– Человека тоже не всегда, – заметил Иван.

– Тот, кто воздействовал, как правило, может снять результаты своего воздействия, – сказал англичанин.

– Если это не дилетант.

– И другой специалист может, – невозмутимо продолжал англичанин. – Я знаю, что подобные методы использовали секретные службы, отправляя своих сотрудников в стан врага в годы холодной войны. В частности, это неоднократно использовалось в вашей стране, – англичанин обвел нас взглядом. – Установки закладывались на подсознательном уровне. Потом снимались. Или не снимались. Признаться, я не очень верю в благородство спецслужб всех стран и в доброе, человеческое отношение к своим сотрудникам.

– Но вообще когда-то снимались? – заинтересовался немец.

– Да. Тем же человеком, который их закладывал. Этими специалистами очень дорожили. Их охраняли получше секрета атомной бомбы. И в вашей Германии такое было. И, думаю, есть. Только теперь – повторяю – работают не только люди с особыми способностями. К сожалению. Вы правы, – англичанин кивнул Ивану. – Если использовался какой-то прибор, фармакология и химия, то воздействие окончательно не снять.

Англичанин бросил взгляд на четырех девушек в белых одеждах.

– Я смогу их как-то использовать? – спросил продюсер.

– Они захотят уйти в монастырь, – подал голос Иван.

– Они? В монастырь?! – у продюсера открылся рот.

Вася напомнил, что совсем недавно рассказывал историю одной своей знакомой бизнес-леди, которая как раз ушла в монастырь после пребывания на этом острове.

– Это у вас такая методика разработана? – уточнила я, с ужасом подумав, что и мне такое могло быть уготовано. Что бы было с мамой и бабушкой? Я не хочу в монастырь! Я хочу выйти замуж и родить ребенка! Я хочу продолжать работать в глянцевом журнале! Я еще много чего не сделала в миру! И вообще я не надоевшая царская жена, чтобы меня в монастырь оправлять!

Иван кивнул.

– Но почему? – спросил продюсер. Это вопрос, вероятно, вертелся на языке у всех.

– Один раз прокатило – и стали использовать дальше, – пожал плечами Иван. – Зачем голову ломать? Зачем придумывать что-то новое? И во всех случаях прокатывало – кроме вашего!

– Я не понял, почему вас сюда привезли. – Вася посмотрел на Дмитрия, потом на продюсера, потом просто улыбнулся мне.

Вечером Сергей Семенович долго не мог закрыть от удивления рот.

Информация, добытая одним подчиненным, не вызвала особого удивления, но вторым…

Первый выяснил, что мир шоу-бизнеса оплакивает кончину известного продюсера и трех восходящих звездочек. Оказывается, в России гораздо больше эфирного времени и газетных площадей было посвящено гибели продюсера, чем гибели финансиста. Но продюсера и, главное, его многочисленных подопечных знала вся страна, а финансиста – гораздо меньшее количество людей. Во много раз меньшее. Если бы пропал самолет олигарха первой десятки – другое дело, а таких, как Дмитрий Петрович, на просторах нашей Родины и в Англии – сотни, если не тысячи.