Алексей Макеев - Морской шакал

«Титов не будет меня убивать, потому что не знает, где деньги», – вдруг сообразил Дмитрий, ухватившись за эту мысль как за спасательный круг.

– Я скажу, – быстро пробормотал он. – Скажу… Если ты пообещаешь не убивать меня.

Старпом недобро улыбнулся и задумался, словно размышляя над тем, мог ли матрос в сложившейся ситуации предлагать ему такой торг.

Дмитрий решил, что Титов не знает, как с ним поступить, и принялся его уговаривать:

– Ты ранен, вдвоем нам будет легче добраться до людей и скрыться. Тебе в таком виде нельзя показываться людям на глаза. Я не сбегу. Ведь у меня теперь тоже руки в крови.

– Хорошо, – глядя Дмитрию прямо в глаза, произнес старпом. – Но откуда мне знать, что ты не обманешь меня и не сбежишь или не убьешь так же, как этих?

– Ты что!

– Врешь, сука! – неожиданно заорал Титов. – Время тянешь?! Сбежать хочешь?! Будешь жить, если прямо скажешь, где спрятал деньги!

– Я…

– Говори, сволочь!

– Ты не убьешь меня? Я помогу тебе избавиться от всех трупов, тогда никто не узнает, что ты здесь натворил.

– Мы натворили, – поправил Титов.

– Да. Да. Мы, – поспешил согласиться матрос.

– Ладно. Я оставлю тебя в живых, и дальше мы пойдем вместе, – немного успокоился старпом. – Но не смей больше ничего выпрашивать у меня! Говори, где деньги! И не юли, а то мне это скоро надоест!

Несмотря на страх, который сделал ватным и непослушным его язык, Дмитрий был уверен, что Титов понимает, что без помощника ему не обойтись.

«Он убил как минимум пятерых человек, а это – пожизненное, – успокаивал себя матрос. – Старпом – не дурак, он понимает, что тела надо спрятать. Ему нужен напарник, чтобы добраться до города и затеряться в нем».

Дмитрий был готов назвать место, где спрятал деньги, но все же медлил. И не потому, что хотел обмануть Титова или, наоборот, не верил ему. Просто он понимал, что, если сейчас не предложит старпому поделить деньги, потом у него такого шанса не будет.

«Я из-за этих денег по уши в дерьме. Я имею право на их часть».

Однако взгляд Титова, похожий на острую иглу, которой энтомолог пришпиливает бабочку к картонке, не позволил матросу сделать старпому это предложение. Страх пересилил корысть, и Дмитрий чистосердечно признался:

– Деньги спрятаны недалеко от того места, где погиб Олег. На север двести метров. Там приметный голый склон. Сумка лежит под камнями. Я воткнул возле нее ветку.

– Молодец, – похлопал Титов окровавленной рукой матроса по щеке.

Дмитрий смотрел в глаза Титову, поэтому не заметил, как тот замахнулся. Удар ножа был направлен прямо в живот. Матрос согнулся пополам и захрипел.

Титов резко оттолкнул его от себя, и тот, не устояв на ногах, упал спиной в воду. Небольшая волна сразу залила матросу лицо, попала в глаза, нос и рот. Кровь, не успев впитаться в одежду, окрасила соленую воду над корчащимся в агонии телом в темно-красный цвет.

– Я как-нибудь сам… управлюсь, – презрительно произнес Титов и сплюнул кровь, сочившуюся из губы.

Матрос дважды в конвульсиях содрогнулся и замер, вытянувшись, словно стрела, направленная острием в море.

Титов ощутил предательскую дрожь в ногах, слабость и головокружение и, чтобы не упасть, опустился на край плота. Каждое убийство отнимало у него больше сил, чем даже раны, нанесенные медведем. Он поднял голову и посмотрел на тело матроса, покачивающееся на волнах. Оправдать в собственных глазах очередное убийство оказалось не так сложно – то ли потому, что ему не было жаль этого никчемного человека, то ли он уже привык к мысли, что сеет своими руками смерть.

Решив, что, сидя и бездействуя, он не восстановит, а только растратит оставшиеся силы, Титов заставил себя встать, бросил окровавленный нож на дно плота и подошел к Дмитрию. Ухватив покойника за руки, подтянул его поближе к плоту, взял в охапку и кинул на старшего механика и капитана.

«Надо будет и от плота как-то избавиться. Утопить или сжечь», – подумал он и направился к скалам.

Вернулся старпом с камнем в руках – он видел, как матрос готовил в последний путь капитана. Залез на плот, отрезал кусок веревки и ловкими движениями связал ноги Дмитрия, потом прикрепил свободный конец веревки к камню. Он торопился – боялся устать прежде, чем закончит свое дело. Спрыгнув на берег, уперся ногами в песок и попытался столкнуть плот в воду. После третьей попытки ему это удалось, и плот медленно сполз с песка.

Перед глазами Титова поплыли круги, он на мгновение потерял сознание и упал лицом в воду. Брюки и бинты сразу намокли. Незатянувшиеся раны отозвались пронзительной болью и привели старпома в чувство.