Игорь Середенко - Богомол

— Что?! — удивился Ганжа. — Ты почему не согнулся? Разве тебе не больно? — он нацелился пистолетом в голову Мао. Медленно взвел курок пистолета.

Все в ужасе ждали, что сейчас произойдет выстрел. Охранник, стоящий в двух метрах позади Ганжи, держал всех четверых под прицелом, и внимательно следил за малейшим их движением. Прошло десять секунд, как вдруг послышались отдаленные выстрелы. Открылась дверь, и в библиотеку вбежал один из террористов.

— Эй, Ганжа, срочно выходи! Тебя ищет Али.

— Что еще случилось? Ты не вовремя, — нервно произнес Ганжа, опуская пистолет.

— На горизонте полиция и кажется военные. Быстрей!

— Ладно, идём, — сказал Ганжа. — А вы, — он обратился к монахам, — я вас запомнил. Мы еще вернемся к моим вопросам.

Ганжа быстро выбежал на площадь вместе со своим охранником. Матвеев, Рахимов, Мао и Чен вышли во двор, с ужасом оглядываясь по сторонам. На площади, в суматохе, бегали террористы. Они приказали всем монахам разойтись по своим комнатам.

Объединившиеся одним общим делом товарищи, в тишине обсуждали последние события, находясь у себя в маленькой комнате. В отдалении были слышны одинокие крики и выстрелы.

— По-видимому, у них неприятности, — сказал Матвеев. — Монастырь окружен полицией и войсками, скорей всего — специального назначения. Я услышал это из разговора террористов.

— Много людей, это плохо, — сказал Чен.

— Они пришли к нам на помощь, — ответил Рахимов.

— Однако, что же произошло со мной в подземелье? — поинтересовался Матвеев. — Со мной такого никогда не было раньше. Это какое-то помешательство разума.

— Может быть, вы психически переволновались, когда там, в подземелье обнаружили труп? — сказал Рахимов.

— Нет, это не из-за этого, — сказал Матвеев. — За свою карьеру полицейского, я видел десятки трупов. Они порой страшнее выглядели.

— Эта головная боль, на которую вы жаловались, не случайна, — ответил Чен.

— Что вы имеете в виду? — спросил Матвеев.

— Я имею в виду то, из-за чего мы здесь находимся, — загадочно произнес Чен.

— Вы имеете в виду эту книгу? — спросил Матвеев.

Мао достал книгу и передал ее в руки Чена.

— Не совсем, — ответил Чен. — Ван Лан жив. Он бессмертен. Он не утратил свою силу и мощь. Его сила сегодня ночью проявилась, вы незначительно испытали ее на себе. Я уверен, что он находится в этом монастыре.

— Что за ерунда, — удивился Матвеев. — Это просто был нервный срыв, не более того. Хотя, признаюсь, со мной такое впервые.

— Я уверен, что появление военных и террористов не случайно. Он хочет завлечь, как можно больше людей, — сказал Чен.

— Зачем? — удивленно спросил Рахимов.

— Он становится сильнее, его сила просыпается, — ответил Чен. — Его сила такова, что он может на расстоянии управлять человеком. Скажите Матвеев, вы какие дела расследовали до вашего появления в монастыре?

— Я ловил серийных убийц, — спокойно ответил Матвеев.

— Именно. А почему вы здесь оказались? — спросил Чен, словно ему была ведома какая-то тайна.

— Я предполагал, что это поможет мне разобраться в этих внезапных вспышках маньяков, — ответил Матвеев.

— Скажите, а раньше появлялись маньяки в этих землях, городах и деревнях, окружающих эти горы? — спросил Чен.

— Откуда вы знаете это? — удивился Матвеев. — Вы правы. Это имело место. Согласно давним делам.

— И, каков промежуток этих преступных всплесков? — спросил Чен.

— Вам и об этом известно? — удивился Матвеев. — Ну, в среднем около 36 лет.

— Так вот, — сказал Чен, — этот период совпадает и с нашими данными. Дело в том, что каждые 36 лет Ван Лан делает перерыв в своих медитациях. Он пробуждается.

— Это что-то вроде спячки? — спросил Рахимов.

— Медитация это погружение в себя, — ответил Чен. — В свои мысли, и совершенствование жизненной силы.

— Вы хотите сказать, что Ван Лан, — произнес Матвеев, — медитирует в одиночестве, в подземелье все 36 лет, а затем выходит из этого состояния, и появляется на поверхности?

— Да. И поэтому у нас мало времени. Он уже начал проявлять себя, — сказал Чен.

— Но… я не понял, а причем тут монахи? — спросил Матвеев.

— По-видимому, — сказал Чен, — они находятся под его влиянием. Сами того не подозревая, они выполняют его поручения.

— Почему же большинство монахов, чьи тела захоронены на монастырском кладбище, умирают в возрасте 30 лет? — поинтересовался Рахимов.

— Сила, которой владеет Ван Лан, требует много затрат энергии, уходящей на подчинение этих монахов. Организм старого человека попросту не выдержал бы, — сказал Чен.