Анна Данилова - Две линии судьбы. Когда остановится сердце (сборник)

— Постой… — Адам вдруг открыл глаза. — А разве еще раньше, когда обнаружили труп, посторонних отпечатков в квартире Сони не нашли?

— Нашли, конечно. Другое дело, что их никак не удавалось идентифицировать. Но зато потом, когда в квартире Веры обнаружили яд и сняли отпечатки с ее пальчиков, словом, все сопоставили, получилось, что она была в Сониной квартире и, скорее всего, именно она и отравила и Соню, и Валентину. Конечно, допросили Валентину, и она призналась, что сначала не хотела об этом говорить, чтобы не портить жизнь, как она выразилась, девчонке, но когда у Веры нашли яд… Словом, Валя рассказала, что незадолго до смерти Сони у них побывала Вера. И этот визит показался Валентине жестом отчаяния с ее стороны.

— Ну, пришла она к Соне, и что дальше? — Адам так и не открыл глаза, хотя на удивление связно поддерживал разговор.

— Да в том-то и дело, что Вера в принципе не должна была появляться в квартире Сони, понимаешь? Ведь у нее-то в жизни все было в порядке! И это скорее Соня должна была прийти к ней и попросить отдать ей обратно Андрея. Нет, я понимаю, конечно, все это из области бреда. Но Соня действительно любила Быстрова и очень страдала… Так вот. Валентина подслушала их разговор. Вера приходила к Соне, чтобы попросить ее больше не преследовать их. Сначала она попыталась разговаривать культурно, вежливо. А потом с ней случилось что-то вроде истерики, она кричала, угрожала Соне… Но потом вроде бы успокоилась. Адам, почему ты не спрашиваешь, что особенного в том, что Соню навестила Вера?

— Спрашиваю, — промычал он.

— Объясняю. Вполне вероятно, что, когда Вера была у Сони, тогда-то она и подсунула ей эту отравленную бутылку. Предположим, попросила у Сони чашку чаю или кофе, а сама незаметно поставила бутылку куда-нибудь — на буфет или в другое место, а может, и в бар… Хотя отпечатков пальцев Веры на бутылке не обнаружили. Но и это можно объяснить. Она же не дура, чтобы оставлять свидетельства своей вины! Вероятно, она надевала перчатки… Или действовала с помощью носового платка. Ничем не хуже. Так?

— Так.

— Адам, а теперь скажи мне: не слишком ли гладко все складывается?

— Складывается, — Адам перевернулся на бок и обнял Глафиру.

— Вот скажи мне, дорогой, если бы ты решил отравить меня, неужели ты оставил бы такую тяжелейшую улику против себя — бутылку с сулемой — в своем шкафу?

— Никогда.

— Что «никогда»?

— Не отравил бы тебя, — он вздохнул и еще крепче прижал ее к себе. — И уж точно не оставил бы яд у себя дома.

— А что бы ты сделал?

— Вывез бы ее за город и закопал где-нибудь в лесу. А если бы я был убийцей, то и трупы всегда закапывал бы в лесу. Там им самое место.

— Какой ты страшный человек, Адам!

— Я вообще людоед.

— Вот и я думаю так же. Что эта находка следователя — не что иное, как желание настоящего убийцы подставить Веру. И этот убийца знал, что Вера будет — или уже побывала — в квартире Сони.

— Естественно, иначе убийца не подсунул бы яд в ее шкаф.

— Но получается, что убийцей должна была быть Валентина! Ведь это она присутствовала в квартире в тот момент, когда Вера приходила к Соне, чтобы попросить оставить их с Андреем в покое.

— Значит, Валентина — убийца.

— Но, будь она убийцей, то она тут же, еще при первом допросе, сообщила бы нам о визите Веры, чтобы уж сразу и подставить ее. А она ведь промолчала! Понимаешь? Получается все как-то нелогично. Она ну никак не могла бы предположить, что во время допроса Вера потеряет сознание от волнения и следователь, пользуясь ее беспомощным состоянием, начнет рыться в ее шкафах. Значит, это не Валентина. Но вот вопрос: кто еще мог об этом знать? Да, я не сказала тебе. Следователь нашел записку Веры, в которой та сообщала о своем намерении прийти. Думаю, она подбросила листок в почтовый ящик Сони. И Валентина об этом знала. Между нею и ее племянницей не было никаких тайн. Они очень доверяли друг другу. И Валентине, если уж допустить ее причастность к убийству, вообще не было никакого смысла убивать Соню. Жили они дружно, помогали друг другу, и Соня намеревалась отправить тетку на лечение в Германию. К тому же Соня так хорошо к ней относилась, что даже не позволяла Вале тратить ее личные сбережения, а это довольно-таки крупная сумма, доставшаяся ей от продажи ее сургутской квартиры. Вот и получается, что подозревать Валентину — это просто напрасно тратить время. Больше того: она намеревается отказаться от наследства. У нее на завтра назначена встреча с нотариусом, который и поможет ей это сделать. Скажу честно, мы с Лизой отговаривали ее, но все было бесполезно.