Ю Несбё - Красношейка

— Давай налево и здесь остановись, — сказала она. — Ты можешь подождать меня в машине.

— С удовольствием, — сказал Волер. — Терпеть не могу алкашей.

Она искоса посмотрела на него, но по выражению лица нельзя было понять, кого он имеет в виду: утренних посетителей ресторана «Скрёдер» в общем или Харри в частности. Он остановился у автобусной остановки, так что когда Эллен выходила, она заметила, что через дорогу уже построили кафе-бар. А может, он давно уже там был, просто она не замечала. На табуретах вдоль больших окон сидели молодые люди в свитерах с высокими воротниками и читали иностранные журналы или просто смотрели на дождь, держа в руках белые кофейные чашки и, наверное, размышляя, ту ли они подобрали мебель, тот ли выбрали институт, того ли человека любят, в тот ли клуб ходят, в том ли городе Европы живут.

В дверях «Скрёдера» она столкнулась с мужчиной в толстом вязаном свитере. Алкоголь успел уже обесцветить когда-то голубые глаза, ладони были огромные, как сковороды, и черные от грязи. Когда он, шатаясь, проходил мимо, Эллен обдало сладковатым запахом пота и перегара. Внутри ресторана была спокойная утренняя атмосфера. Заняты только четыре столика. Эллен бывала здесь раньше, очень давно, но, как видно, с той поры ничего не изменилось. На стенах висели пейзажи старого Осло, и это, вместе с коричневыми стенами и стеклянным потолком, придавало заведению некоторое сходство с английским пабом. Откровенно говоря, очень небольшую. Диваны и дешевые пластиковые столы делали его больше похожим на курительную комнату на пассажирском пароходе. В конце зала, опершись на стойку, стояла официантка и курила, без всякого интереса разглядывая Эллен. В самом дальнем углу, у окна, сидел понурый Харри. Перед ним стоял пустой поллитровый пивной бокал.

— Привет, — сказала Эллен и села напротив.

Харри посмотрел на нее и кивнул. Будто все это время сидел и ждал ее. Потом снова опустил голову.

— Мы все пытались тебя найти. Заходили, к тебе домой.

— Я был дома? — спокойно и без улыбки спросил он.

— Не знаю. Ты сейчас дома, Харри? — Она кивнула на бокал.

Он пожал плечами.

— Он выживет, — заметила она.

— Я слышал. Мёллер опять оставил мне сообщение на автоответчик. — Речь у Харри была на удивление внятная. — Он, правда, не сказал, насколько опасна рана. Там ведь множество нервов вроде бы?

Он склонил голову набок, Эллен молчала.

— Может, он просто останется паралитиком. — Харри щелкнул по пустому бокалу. — Сколь! [13] «Сколь!» — самый простой и распространенный в Норвегии тост: «Выпьем!»

— Твой больничный будет готов завтра, — сказала Эллен. — И мы снова ждем тебя на работе.

Он быстро поднял голову:

— А я на больничном?

Эллен бросила на стол тонкую пластиковую папку. Изнутри выглядывал краешек розовой бумаги.

— Я говорила с Мёллером. И доктором Эуне. Возьми себе копию этого больничного листа. Мёллер говорит, что после того как застрелишь кого-нибудь на работе, требуется несколько дней, чтобы прийти в себя. Просто приходи завтра.

Он отвернулся и посмотрел на окно с цветными рифлеными стеклами. Должно быть, это в целях осторожности: чтобы посетителей нельзя было увидеть с улицы. В отличие от кафе-бара напротив, подумала Эллен.

— Ну? Ты придешь? — спросила она.

— Знаешь… — Он посмотрел на нее тем затуманенным взглядом, которым глядел каждое утро после возвращения из Бангкока. — Я бы не стал загадывать.

— Все равно приходи. Тебя ждет парочка прикольных сюрпризов.

— Сюрпризов? — Харри мягко рассмеялся. — И что же это, хотел бы я знать? Досрочный выход на пенсию? Почетная отставка? Или президент хочет наградить меня орденом Пурпурного Сердца?

Он поднял голову, и на этот раз Эллен заметила, что глаза у него налились кровью. Она вздохнула и повернулась к окну. За рифлеными стеклами скользили бесформенные автомобили, как в каком-то психоделическом фильме.

— Зачем ты себя изводишь, Харри? Ты знаешь — и я знаю — и все знают, что ты не виноват! Даже в Службе безопасности согласились, что это по их вине нас не проинформировали. И что мы — что ты все сделал правильно.

Харри ответил тихо, не глядя на нее:

— Ты думаешь, его семья скажет то же самое, когда он приедет домой в инвалидном кресле?

— О господи, Харри! — повысила голос Эллен. Уголком глаза она видела, что официантка за стойкой разглядывает их все с большим интересом. Наверное, в ожидании крупной ссоры. — Всегда есть кто-то, кому не повезло, кто оказался крайним. Харри, это так, и в этом нет ничьей вины. Ты знаешь, что ежегодно гибнет шестьдесят процентов лесных зверушек? Шестьдесят процентов! Харри, да если остановиться и начать об этом думать, то, прежде чем до чего-то додумаешься, сам угодишь в эти шестьдесят процентов!