Наталья Александрова - Монета Александра Македонского

И тут я услышала какие-то странные звуки.

И осознала, что эти-то звуки и разбудили меня.

В комнате, совсем рядом со мной, кто-то был. Кто-то тихо переступал по рассохшимся половицам, потом что-то осторожно передвигал, переставлял. Затем раздался негромкий скрип, словно повернули ключ в замочной скважине.

Я затаила дыхание, похолодев от страха.

И хотя я действительно похолодела, тело мгновенно покрыл липкий пот, я хотела подать голос, окликнуть того неизвестного, кто хозяйничал в моей комнате, но от страха лишилась голоса.

Тогда я осторожно, стараясь не скрипнуть старыми пружинами, спустила ноги с кровати, встала, шагнула вперед, выбравшись из темной пещеры алькова…

Комната была слабо освещена льющимся через окно неверным лунным светом. При этом свете, искажавшем все пропорции, она казалась куда больше, чем днем.

И при этом неверном свете я увидела человеческую фигуру.

Кто-то, повернувшись ко мне спиной, рылся в ящике комода.

Как ни была я испугана, краем сознания я отметила кое-что важное: он выдвинул средний ящик, тот, который я не смогла открыть, потому что он был заперт.

Я застыла, закусив губу, чтобы не закричать, чтобы не выдать себя невольным возгласом.

Но тот человек все же почувствовал мое присутствие: он выпрямился, задвинул ящик комода и начал медленно поворачиваться в мою сторону. В самой его позе, в том, как медленно, неторопливо он оборачивался, чувствовалась угроза.

Мне стало страшно, так страшно, как бывало только в далеком детстве, когда в темной комнате мерещилось какое-то невидимое и неведомое зло…

Я вскрикнула, попятилась, заметалась по комнате, споткнулась, зацепившись ногой за ножку стула, и упала лицом вниз.

Так я лежала, боясь пошевелиться, и только всхлипывала от страха. А ночной незнакомец приближался ко мне, я слышала его шаги, слышала тяжелое, хриплое дыхание…

И эти тяжелые шаги, и это дыхание внушали мне ужас.

Вот он остановился надо мной, наклонился…

Я вжалась в пол, зажмурила глаза, как в детстве, как будто это могло спасти от всех ужасов ночи…

И это действительно помогло.

Я провалилась в бездонную черноту беспамятства, как будто укрылась там от ужасной реальности.

И скоро, совсем скоро пришла в себя.

В комнате было светло, давно наступило утро. Я лежала в своей постели – точнее, в постели своей загадочной тетки. В комнате, кроме меня, никого не было.

Я вспомнила ночной кошмар, вспомнила хозяйничавшего в комнате незнакомца.

Что это было – удивительно реальный сон или действительность?

При свете дня комната казалась милой и уютной, и мне хотелось верить только в хорошее. Наверняка это был сон, страшный, неприятный, но всего лишь сон.

Действительно, если бы ночное происшествие имело место быть на самом деле, а не приснилось мне, как бы тогда я оказалась в своей (точнее, в теткиной) постели?

Убедив себя в этом, я бодро спрыгнула с кровати, прошлепала босиком в обнаруженный накануне закуток, чтобы принять душ.

Правда, по дороге я на секундочку задержалась возле комода и подергала средний ящик. Тот, в котором ночью рылся человек из моего сна. Как и вчера, ящик оказался заперт.

Это окончательно убедило меня, что ночное приключение мне приснилось.

Но, когда я встала под душ, меня ждал маленький, но неприятный сюрприз: на ноге чуть ниже колена я заметила свежую ссадину.

И тут же вспомнила, как ночью, бегая в темноте, зацепилась ногой за стул. Тогда я почувствовала боль в этом самом месте…

Но ведь я убедила себя, что это был сон – а разве сон может оставлять после себя такие отметины?

Не буду, не буду думать об этом! Может быть, когда-нибудь потом… – И я повернула краны на полную катушку.

Душ был сильный и горячий, и после него я окончательно приободрилась и забыла ночные страхи. Достала банку молотого кофе, поставила на плиту красивую медную джезву и подумала, что нужно сходить за продуктами – на одних сухариках с кофе долго не продержишься.

Тут явился Казимир и принялся, громко мурлыкая, тереться об мои ноги. Намек был понят, и я налила ему молочка.

Так мы с ним уютно завтракали.

Было чудесное утро, солнце ярко светило в окна, на столе передо мной стояла чашка кофе, и я никуда не торопилась – в общем, жизнь была если не прекрасна, то вполне терпима.

И тут в дверь квартиры кто-то деликатно постучал.

Я вздрогнула. В первый момент мне полезли в голову какие-то страхи, снова вспомнился ночной гость… но в этом солнечном настроении не было места страхам. Я здраво рассудила, что, скорее всего, это Никодим Никодимович, встала и открыла дверь.