Наталья Солнцева - Шулер с бубновым тузом

— Будь осторожен, Николай.

— У вас среди бела дня нападают на прохожих?

— Нет, но…

— Адью, крошка! — я фривольно подмигнул ей и потянулся чмокнуть ее в щеку.

Она отстранилась. Я засмеялся и помахал ей рукой.

Машину я оставил во дворе, она обременяла бы меня. Куда проще бродить пешком по маленькому городку, где в разгаре курортный сезон.

За поворотом я замедлил шаг и посмотрел на часы. До вечера еще куча времени, и я решил прогуляться. Пообедать по-людски, заодно и телефон купить.

Должно быть, в центре Старого Крыма веселее. Но окраины здесь выглядят тоскливо. Корявые деревья на фоне грязно-белых заборов, старые орехи, нависшие над черепичными крышами, огромные лужи на дорогах.

На воздухе я почувствовал голод и заглянул в ближайшее кафе «Олеандр». Сумрачный зал и прогорклый запах кухни не вызывали доверия, но я надеялся расспросить завсегдатаев о Джо. Такого ловкача местные должны знать.

Посетителей в «Олеандре» было не густо. Бармен в бордовой жилетке поверх белой рубашки о чем-то переговаривался с длинноногой официанткой. Двое мужчин пили пиво за угловым столиком и закусывали мясной нарезкой.

— Не помешаю? — спросил я.

— Садись, третьим будешь, — милостиво ответили они.

Я опустился на стул и подозвал официантку, которая подошла и сунула мне меню.

— Солянка вчерашняя, — лениво сообщила она. — Жаркого нет. Шашлык будет только вечером. Люля-кебаб нести?

— И салат, если есть, — кивнул я.

— Сделаем.

— Эй, парень, — оживились мужики за столиком. — Надо бы знакомство обмыть.

— Непременно. Бутылочку «Медовой с перцем» подайте, — улыбнулся я сонной девице.

— Меня Петром зовут, а его — Васькой, — представились мужики. — Мы опохмеляемся после вчерашнего. Башка трещит, мочи нет. На крестинах гуляли. Тебя как величать-то, друг?

— Володей, — зачем-то солгал я.

Они сразу признали во мне отдыхающего. Полюбопытствовали:

— Здоровье поправлять приехал?

— Ага. Скука тут у вас смертная, — подтвердил я. — Хоть бы в картишки с кем-нибудь перекинуться.

«Медовая с перцем» сблизила нас, и мужики начали наперебой давать мне советы, как развеять скуку. Лазать по горам я отказался, посещение музеев Грина и Паустовского отверг, сауну и турецкую баню тоже.

— Привередливый ты, Вован, — по-свойски подтрунивал надо мной Васька. — Тогда телку грудастую найди, покувыркайся с ней от души. Жену-то, поди, не взял с собой.

— Не взял, — признался я.

— Наш человек! — одобрил мое поведение Петр. — Сразу видно. И выпить не промах, и насчет баб. Любишь баб?

— Я играть люблю. Не составите компанию?

— В карты? Не-е-е! Мы не по этим делам.

— Я слышал, у вас местная знаменитость имеется, — гнул я свою линию. — Любого обыграть может, хоть в покер, хоть в преферанс, хоть в очко.

— Джо, что ли? — расплылся Васька. — Калиостро?

— Калиостро? — удивленно перепросил я.

— Кликуха у него такая. Его Иваном зовут. Он с детства ловкий на руку и черный, как итальянец. Вот и прозвали его Джованни, потом укоротили до Джо.

— А почему Калиостро?

— Потому! Играет нечисто. Плутует, блин, а не поймаешь. Он карты видит насквозь, будто рентген. Они его слушаются, как тигры дрессировщика. Щелкнет пальцами, они лягут, куда ему надо и как надо. Мастер! Был такой итальянский жулик, Калиостро, тоже гораздый дурить народ. Джо, когда выпьет лишку, хвалится, что он — тот самый итальяшка и есть. Он чуток того… с приветом. Любит всякую чушь болтать, язык-то без костей. Но карты — его стихия.

— Да ну? — засомневался я. — Разводите меня?

— Вот те крест! С Калиостро лучше не садиться играть. Продуешь все! Обдерет тебя как липку, и не подкопаешься.

«Калиостро… Калиостро, — торопливо рылся я в памяти. — Был такой известный авантюрист… давно, еще в восемнадцатом веке, если не ошибаюсь».

— Меня он не проведет. Я привык смотреть в оба.

— С ним смотри — не смотри, все одно, — поддержал приятеля Петр. — Жалко нам твоих денег, парень. Обчистит тебя Джо, моргнуть не успеешь. Даже на обратный билет не останется. У него глаз черный!

— Я не суеверный, — уперся я. — В сглаз не верю. Сам могу сглазить кого угодно. Сведете меня с этим вашим Калиостро?

Мне было интересно, что они ответят, как поведут себя. Мужики пригорюнились, одновременно покачали головами, словно китайские болванчики.

— Не сведем, и не проси! — отрезал Петр. — Нешто мы враги себе? Нам неприятности с ментами ни к чему. Ты, судя по говору, москвич?