Татьяна Степанова - Яд-шоколад

— Да, точно, как будто это зеркальное отражение руны, однако это совсем другой знак, — сказала профессор Бем. — Собственно говоря, это вообще не руна, это новоизобретенная графика нацистов. Такой знак носил, например, личный адъютант Гитлера.

— И что он значит?

— Это знак энтузиазма, — ответила профессор Бем. — Энтузиазма в самом широком смысле этого слова.

На чердак Института физики атмосферы, расположенного в Пыжевском переулке, на лифте поднималась бригада «ремонтников, посланная компанией-провайдером для проверки линий сетевого подключения».

А полковник Гущин в это самое время объявил Кате подозрительно торжественным тоном:

— Ты ведь, кажется, посетить хотела этих из «Туле». Неймется тебе. Так вот, отправишься туда завтра, но не с утра, а в обед. Эти господа рано не встают. Кстати, кое-что захватишь с собой кроме своего шпионского диктофона.

— Мой диктофон не шпионский, я для статьи все записываю, — сказала Катя, внимательно слушая, что же старик Гущин брякнет дальше.

— Можешь спрашивать их о Родионе Шадрине как репортер. Больше ни о чем спрашивать не смей. И на татуировки, если они и там, в особняке, полуголыми бродят, не пялься, — Гущин хмыкнул. — Явишься сюда в розыск завтра к десяти, у нас тут все будет как раз готово, вся техника. Твоему шефу в Пресс-центр я позвоню, что рекрутирую тебя для спецоперации в помощь розыску. Гляди, еще медаль получишь.

— Может, меня даже это… — Катя всхлипнула, — наградят посмертно.

— С этим не шути, — Гущин сразу нахмурился. — Это очень серьезное дело. Мы не знаем, кто эти типы, за кого бы они там себя ни выдавали — за клуб исторический или за скинхедов. С ними ФСБ пролетело с прослушкой. А мы их в возможной причастности к серийным убийствам подозреваем. Так что отнесись с должным пониманием к поручению и ситуации.

— Федор Матвеевич, я все понимаю.

— Днем там ничего, магазин у них открыт армейский, народ толчется. Наши сотрудники тебя подстрахуют. Ты в их дворике оставишь маленький гостинец от нас, я завтра схему получу, где именно оставить. И ты будешь постоянно с нами на связи.

С этим многообещающим напутствием Катя отправилась домой. Надо ли говорить, что она просто сгорала, лопалась от любопытства — как оно все получится завтра и что еще старикан Гущин придумал?

На следующее утро она ровно в десять уже стучалась в дверь кабинета Гущина. В это утро она постаралась дома одеться, как одевается настоящий ушлый репортер «желтой прессы». В гардеробе она выбрала потертые прикольно рваные джинсы, в которых никогда не позволяла себе ходить в Главк, красные кеды, яркий топ цвета кармина с открытыми плечами и прорезями. Следовало выглядеть хиппово и сногсшибательно.

В понимании Кати без высоченных каблуков выглядеть сногсшибательно не получалось, она привыкла к шпилькам. Однако на спецоперацию следовало надевать только удобную обувь. Мало ли что может случиться…

В это утро она накрасила губы алой помадой и достала из шкафа свою гордость — сумку Lancel BB в форме восхитительного мешка из мягчайшей кожи в тон топа, увешанную разными прибамбасами, с широким «гитарным» ремнем в стиле незабвенной Брижит Бардо.

Глянув на себя в зеркало, Катя лишь вздохнула — хипповать так хипповать! И начало густо красить тушью свои длинные ресницы, а потом перед зеркалом захлопала ими как куколка Брижит — глуповато и кокетливо.

Когда она переступила порог гущинского кабинета, там клубилась «летучка» — полно сотрудников, все предельно деловые. Но все разом замолкли, воззрившись на светловолосое создание в соблазнительном топе, дорогой шведской джинсовой рванине, с роскошной сумкой и совершенно «не утренним» макияжем.

Кате почудилось, что половина собравшихся ее просто не узнали! В душе она ликовала, однако чувствовала уколы обиды — разве она в будни такая страшная, что сейчас они ее за другую принимают?

Первым отреагировал Гущин. Сказал:

— А вот и ты. Проходи.

Потом он сказал еще:

— В Пыжевский поедешь в полдень. Вот тут мы все приготовили.

Катя увидела на столе спецаппаратуру. Прямо нанотехнологии.

— Это как клипсы, — сказал сотрудник оперативно-технического отдела. — Микрофон и камера. Это будет на вас для постоянной связи с группой сопровождения. А вот это вы оставите возле дома в точке, указанной на схеме.

На столе — кусок плоской серой плитки. Самой обычной плитки, какой сейчас вымостили половину тротуаров столицы. Сотрудник оперативно-технического отдела взял плитку в руки, перевернул — обратная сторона из металла.