Robert van Gulik - Ожерелье и тыква

Судья Ди открыл глаза. Нет, пока это ни о чем не говорит. Тай Мин отметил красной тушью дорогу в деревню Десяти Ли. Он хранил карту в ящике стола, чтобы та всегда была под рукой, и делал это исключительно для удобства гостей, У себя на чердаке Тай Мин едва ли держал склянку с красной тушью или особую плитку для ее растирания. Это свидетельствует о том, что пометку на карте он сделал, сидя за конторкой. Милостивые Небеса, может, это и есть ответ на все вопросы? Судья сел, положил бутыль на кровать и задумчиво потер щеку. Теперь ему предстояло удостовериться, что догадка верна.

Судья осторожно вышел в коридор, стараясь не наступать на скрипучие половицы. Зал тонул в полутьме, единственная лампа горела над конторкой. Наводя вечером порядок, слуги оставили на ней только большую тушечницу, плитку черной туши и трубочку, откуда торчали кисти для письма. Судья обнаружил, что справа от высокого табурета учетчика в конторке было два ящика. Он выдвинул верхний. Там лежала регистрационная книга, кувшинчик с густой коричневой смолой – ею Тай Мин пользовался, чтобы подклеивать расписки, деревянная печать с надписью «оплачено» и красная подушечка для нее, а также стопка чистой бумаги и конвертов. Судья торопливо выдвинул второй ящик. Так и есть: счеты, тушечница с красной тушью и маленький брусок красной туши. Рядом стоял сосуд для разведения туши и выпачканная красным кисть. Кроме того, здесь хранился плоский ящичек для денег – пустой, разумеется, так как господин Вэй, естественно, ни разу в жизни не забыл опустошить его, прежде чем удалиться на ночь. Однако за весь день в ящичке могла скопиться порядочная сумма. Судья зашел за резную ширму. На полу стоял большой ларь, где накануне рылся господин Вэй. Ларь был закрыт, но не заперт. Судья поднял крышку. Пусто! Ни одного наряда, в том числе и красной куртки.

Судья Ди присел в кресло за хозяйским столом. Вэй превратил его в своего рода ставку главнокомандующего, поскольку, сидя здесь, сквозь отверстия в ширме мог наблюдать за всем залом, присматривать за конторкой, а также видеть, кто входит или выходит из его заведения. Итак, загадка с пометками на карте была разгадана.

Теперь оставалось решить основную задачу, то есть понять, где находится ожерелье. Судья твердо верил, что решит ее, не покидая постоялого двора, и помогут ему в этом знание обязанностей учетчика и его повседневных занятии. Судья снова представил себя на месте Тай Мина. Вот он сидит на высоком табурете за конторкой и выполняет обычную работу под неусыпным оком старого Вэя: предлагает вновь прибывшим гостям расписаться в регистрационной книге и выдает отъезжающим расписки. Значит, Тай Мин хранил у себя множество счетов, касающихся оплаты комнат, а заодно и прочих повседневных доходов и расходов. Эти суммы он складывал на счетах, а итог вносил в отчет красной Тушью, после чего, вероятно, подклеивал кусочком смолы к отчету за предыдущий день. Получив с гостей плату, учетчик убирал деньги в ящик, спрятанный в столе, ставил штамп «оплачено», а потом…

Внезапно судья Ди выпрямился и до боли стиснул подлокотники кресла. Он быстро перебрал в уме все факты. Да вот же оно, решение! Судья откинулся назад и от души хлопнул себя по лбу. Благие Небеса, он допустил самую серьезную ошибку, какую только может сделать следователь: не заметил очевидного!

В курятнике запели петухи, и судья проснулся. Медленно поднявшись – любое движение отзывалось болью в затекших мышцах – и зябко подрагивая, он проделал несколько боевых упражнений, чтобы разогнать кровь. Восстановив силы, судья надел тот же длинный черный халат, что и накануне вечером, и натянул на голову маленькую черную шапочку. Потом сложил лист желтой бумаги и сунул в рукав.

Спустившись вниз, Ди с удивлением обнаружил, что по залу слоняется не меньше десятка стражников. Высокий старшина из числа помощников Сю стоял, опираясь о конторку, и непринужденно пил чай с хозяином постоялого двора. К судье подошел Лю и после всех надлежащих поклонов и приветствий с улыбкой доложил:

– Утром я получил рапорт ночного дозора и узнал о вашей встрече, доктор. Надеюсь, родился мальчик? – Судья кивнул. – Я рад за его родителей, – улыбнулся старшина. – Отлично помню, как ликовал сам, когда родился мой первый ребенок – тоже мальчик. – Он почесал нос, явно переняв эту привычку у своего начальника. – Итак, тай вэй Сю предупредил меня, что вы собирались начать нынешнее утро с визита к нему, и приказал вас проводить. На площади мы заметили четверых господ – на сей раз в черном, а не в сером. Короче говоря, но улицам слоняется так много возмутителей спокойствия, что начальник решил позаботиться о достойном сопровождении для вас. Господину Сю очень не хотелось бы, чтобы с вами случайно произошло недоразумение.