Юлиан Семенов - Пресс-центр

- Мы были бы глубоко вам признательны, сенатор, если бы вы оказали нам содействие...

- Я приложу все силы. Вы даете мне возможность выступить в Вашингтоне перед прессой и сказать о вашей позиции по поводу вероятного присутствия русских и кубинцев?

- Бесспорно...

- Хорошо... И вот что, полковник... Наши сообщения о разобщенности в вашем правительстве соответствуют действительности?

Санчес достал сигареты, протянул сенатору, закурил сам, ответил нехотя:

- Я бы считал недостойным ни себя, ни вас лгать... Поэтому я отвечу вашим же вопросом: у вас есть факты?

- Нет.

Санчес пригласил сенатора к столу. Ужин был скромным, на американский манер - два куска мяса, много овощей, вино.

Именно здесь, поливая острым соусом салат, огурцы и помидоры, Санчес и спросил:

- А как вам кажется, тем у вас, кому не нравится эксперимент, проводимый в Гаривасе, угоден разброд в правительстве?

- Конечно, - ответил Эдвардс. - Салат чертовски вкусен, назовите мне этот соус, дома будут счастливы, если я смогу привезти две или три банки.

- Считайте, что я подарил вам эти три банки:

- Спасибо, - Эдвардс поднял бокал и сказал: - Я желаю вам успеха в ваших начинаниях, полковник. Я отношусь к вам с откровенной симпатией... Мне импонирует ваша сдержанность, и я буду говорить в Вашингтоне о том, что неразумно провоцировать ситуацию, именно так, провоцировать, обещаю вам это. Но не торопитесь, используйте все, чтобы заручиться поддержкой нашего бизнеса. Если вы повернетесь к Москве, мне станет трудно защищать вас и впредь... Я обещаю вам также использовать свое влияние на администрацию, чтобы удержать наши горячие головы от неразумной активности...

Президент, выслушав сенатора Эдвардса, когда тот назавтра возвратился в Вашингтон, заметил:

- А не кажется ли вам, что все, что происходит в этой несчастной стране, есть следствие интриг противников наших с ними добрых отношений?

- Я допускаю такую вероятность.

- Не мы, не американская пресса, но Кремль нагнетает кризисные настроения...

- Я не располагаю фактами такого рода, господин президент. Я располагаю иными фактами: в целом ряде наших изданий Санчеса прямо обвиняют в антиамериканской активности, тогда как это не соответствует действительности. Он заверил меня, что вопрос о военном присутствии русских и кубинцев не стоит на повестке дня, он сказал, что больше всего надеется на нашу помощь, но все его попытки договориться наталкиваются на сдержанную стену непонимания... Я мягко выразился, господин президент, я отношу себя к числу тех, кто чтит корректность в политике...

- Благодарю вас, сенатор, за то, что вы побывали в Гаривасе. Ваша информация носит исключительный характер. Немедленно же поручу моим коллегам еще раз самым тщательным образом изучить наши возможности нормализовать положение в Гаривасе...

- Положение там вполне нормальное.

- Вы пробыли там одну ночь, сенатор, - заметил президент, - а ночь не та пора, когда все можно увидеть... Я бы рекомендовал вам найти время для директора адвокатской фирмы Роберта Корра, ему поручено следить за ситуацией в Гаривасе, соотнося ее с тем, что творится на ведущих биржах мира... Думаю, ваша информация поможет ему выполнить возложенную на него миссию...

- Я это сделаю непременно, господин президент, но, со своей стороны, хочу спросить вас: а нет ли смысла предложить кому-либо из ваших помощников выступить и успокоить общественность по поводу "гаривасских страхов"? Это было бы высоко оценено Санчесом и его коллегами.

Президент кивнул, улыбнувшись чему-то, и поинтересовался:

- Всеми? Или только определенной их частью?

39

17.10.83 (20 часов 11 минут)

Вернье поговорил с Франком По, который разыскал его по телефону; решил было, что встречу с русским Степановым недурно бы уравновесить беседой с американцем, это угодно нынешней европейской концепции, а потом снова посмотрел на лист бумаги, лежавший на полированном холоде стола, письмо Гансу; он перечеркивал его уже столько раз; всего нельзя писать мальчику о наших отношениях с его матерью, все- таки ему еще только двадцать два, да и вообще нельзя всего открывать детям, хотя, с другой стороны, Элизабет открывала сыну все с самого детства, правды было там мало, одни эмоции, впрочем, кто доказал, что правда не эмоциональна?

- Знаете, мистер По, я сейчас очень круто занят... Сколько времени вы пробудете в Париже?

- Да я здесь живу постоянно! Аккредитован здесь! Я-то готов ждать, но не знаю, будет ли дожидаться развитие ситуации в Гаривасе! Там пахнет жареным, мои соплеменники готовят им хорошую баню, не считаете?