Фридрих Незнанский - Убийство на Неглинной

– Устроимся, – отмахнулся Николай.

– Ну ладно… – тянул Сергей, не решаясь ни уйти, ни вопроса задать. – Я это… собственно, вам-то зачем нужен?

Николай взглянул на Мансура, и тот криво усмехнулся, отчего лицо его приобрело неприятное, даже противное выражение.

– Нам не ты, нам твой хозяин нужен. – Николай в упор и с ожиданием смотрел в лицо Сергея, как бы ловя любое его движение.

– Зачем он вам? – хрипло спросил Новиков.

– Заказ, – коротко ответил Николай, не спуская глаз.

– Так… – Сергей устало сел на стул. – А я, значит?…

– А ты его привезешь, – сухо ответил Николай. – Так сказал Серафим.

Сергей долго молчал. Потом встал:

– Поеду. Машину поставить надо.

– Ты не ответил, – с угрозой произнес Николай. Мансур молчал, лениво глядя на Сергея.

– Слушай, ты! – сорвался на крик Новиков. – Ты сюда чего приехал? Свое дело делать? А я тебя не знаю! Я сам спрошу! И ты мне не указ, понял!

– Не ори, – спокойно ответил Николай. – Серафим ждет твоего звонка. Да – нет, весь ответ, так он сказал. Но если ты… – он угрожающе поднял указательный палец.

– Послушай, – едва сдерживая себя, очень тихо заговорил Сергей, – я с Серафимом в канализационной трубе, в говне, трое суток сидел, а где ты был, я не знаю, понял?

– Кончайте базар, – мягко сказал Мансур. – Ты, Сергей, езжай сейчас по своим делам, а когда вернешься, обговорим, что и как делать. Где, говоришь, у тебя сардельки? Надеюсь, не свиные?

– Говяжьи! – Выходя, Сергей еле сдержался, чтобы не хлопнуть дверью.

– Чудак! – усмехнулся Мансур. – Не зли его. Он все сделает, я вижу.

– Серафим вроде уверен в нем. Иди прими душ, дорогая. Я думаю, у нас полчасика есть. Может, успеем? Я ведь соскучился.

– Бегу, – и Мансур мягким женским движением потрепал Николая по щеке.

– Саша, извини, но если ты не очень занят, загляни ко мне.

– Не занят – в каком смысле? – удивился Турецкий.

– Ну, я же не знаю, какие у тебя в настоящий момент дела, – начал сердиться Меркулов, что выдавало его с головой: будь что-нибудь обычное, просто сказал бы «зайди». А поскольку с оговорками, если, мол, ты не очень… и так далее, значит, приготовил очередную бяку. Какую-нибудь тухлятинку, куда вынужден сунуть носом, хотя и не нашел для себя оправдательных причин, лучшего друга и верного младшего соратника.

А впрочем, зачем Косте нужны какие-то оправдания? Если он, будучи заместителем генерального прокурора, имеет чин государственного советника юстиции первого класса, что в армейских условиях приравнено к генерал-полковнику, а лучший друг – всего лишь просто полковник, или старший советник юстиции. Это Славке Грязнову легко острить: «Пламенный муровский привет господам советникам!» Они-то, может, и советники, да куда там второму до первого!

Впрочем, Славка – вот он, сидит напротив и с неподдельным интересом ждет продолжения диалога. Разговор-то по громкой связи.

– В настоящий момент? – Турецкий сделал как бы задумчивую паузу и подмигнул Грязнову. – Обсуждаем с коллегой план розыскных мероприятий. Подходит такой вариант? В конце концов, Костя, чем могут заниматься нормальные люди, если рабочий день кончился… – и он сдвинул левую манжету, – полтора часа назад?

– Это хорошо, что ты задержался на работе, а то я хотел было домой к тебе звонить, да вспомнил, что Клавдия, уходя, сказала: «Там к Сан Борисычу Грязнов пошел». Так что, если вы с ним еще не закончили свой… план, забирайте остатки, э-э… ваших набросков и валите ко мне. Только учти, у тебя до поезда чуть больше трех часов. – И Меркулов отключил связь.

– Ни хрена себе! – озабоченно произнес Грязнов. – Чего это с ним случилось?

– А ты не понял? – рассмеялся, впрочем, без особой радости, Турецкий. – Он же всю эту мутату ради последней фразы затеял. Хитрый черт! Прямо сказать не может: ты, мол, Саня, извини меня, старого дурака, но расклад получается такой, что тебе придется в очередное дерьмо окунуться, такая уж у тебя планида, друг ты мой сердечный! Пойдем, однако, пока ему не пришла в голову идея похуже…

Турецкий завинтил пробку ополовиненной литровой бутылки водки и сгреб мусор со стола в корзину. Грязнов завернул в бумагу оставшиеся пирожки с капустой, которые купил еще горячими по пути в Генпрокуратуру. – Хорошие пирожки, особенно когда ты весь день без обеда.

– Интересное дело, – бурчал Слава, – где это меня могла видеть Клавдия Сергеевна? Я ж в их крыло не заходил.