Марина Серова - Держи ухо востро

Каким же образом этот добродушный толстяк оказался вовлеченным в это сомнительное предприятие? Откуда у него столько уникальных произведений искусства, где он их взял и почему так торопился от них избавиться? Этим он напомнил мне продавца краденого, который, польстившись на шальные деньги, взялся за это дело, но, выйдя па базар, уже и сам не рад и старается сбыть товар с рук, хотя бы и себе в убыток.

В таком случае за ним должен стоять кто-то другой, опасный и расчетливый, кому и достается большая часть доходов. Но почему он выбрал в качестве посредника Курта? Невольно я вспомнила фотографию Раушенбаха, где он позировал перед объективом вместе со своим сыном. Пауль обнимал его за плечи, как младшего брата, покровительственно и свысока. Или мне это просто показалось? Мне хотелось еще раз посмотреть на снимок, но я не могла это сделать прежде, чем проявлю свою пленку.

К тому же Пауль оказался искусствоведом по профессии, и это лишь подтверждало мои подозрения. Он наверняка разбирается в иконах и хорошо представляет их реальную стоимость. В своей нынешней работе он вполне мог познакомиться с «криминалом», в украинском бизнесе его не меньше, чем в России, и выйти таким образом на поставщиков «товара». Каким образом он переправляет его в Германию — дело десятое, хотя вывезти иконы с Украины значительно сложнее, чем из Англии.

Поэтому я и направилась теперь в Одессу, чтобы познакомиться с Паулем лично. А через него найти и поставщиков, на Украине или в России.

Я уже знала о нем немало: фамилию, номер машины, на которой он ездит, и его длинноногую рыжую подругу — «нови руски киска».

Позади остался и киевский аэропорт, и дорога до Одессы, со всеми перипетиями и недоразумениями, что предполагает перемещение в пространстве бывшего Советского Союза.

Прежде всего я должна была выбрать для себя удобное во всех отношениях место жительства. Хотя бы потому, что не надеялась выполнить задание за несколько дней. В Лондоне мне просто повезло. Если бы не тот звонок Раушенбаху во время аукциона, торчать бы мне в туманном Альбионе не одну неделю. И если тебе повезет, значит удача не за горами.

Мне казалось, что, прилетев в Одессу, я сделала верный выбор. И могла, таким образом, рассчитывать на успех.

Я всегда любила Одессу и бывала здесь не раз. И у меня были в ней любимые уголки, прежде всего, в старом городе, поэтому я и выбрала себе гостиницу в двух шагах от Дерибасовской.

Как только не называли этот город. И маленьким Марселем, и жемчужиной у моря. Но для меня Одесса не требует никаких сравнений и эпитетов. Потому что Одесса — город уникальный и не похожий ни на один город в мире. И я люблю ее улочки и дворики, люблю и одесситов с их неповторимым чувством юмора и темпераментом. И приезжаю сюда каждый раз с предчувствием если не счастья, то приключения, как минимум. Может быть, потому, что это был первый южный город моего детства.

Забросив вещи в гостиницу, я отправилась побродить по знакомым улицам, а заодно и перекусить. Кухня в Одессе тоже своеобразная, поскольку вобрала в себя черты русской, украинской, еврейской, греческой, армянской и бог весть какой еще. И результат получился весьма аппетитный.

Мне показалось, что за те годы, что меня здесь не было, Одесса сильно изменилась внешне, и далеко не в лучшую сторону. Так же, как изменились в. Москве Арбат и Крещатик в Киеве. Они стали современнее и «цивилизованнее», но поутратили, может быть, самое главное — свою неповторимость.

Но, услышав несколько случайных фраз на улице, успокоилась и поняла, что Одессу изменить невозможно.

Перекусив, я зашла в пару магазинов, где вынуждена была купить себе кое-что из одежды. Консультанты Грома готовили меня к поездке в Лондон, а то, что уместно в Англии, выглядело бы, мягко говоря, странно в этом залитом солнцем приморском городе.

Неожиданно, как всегда на юге, наступил вечер, и я отправилась спать к себе в гостиницу. Только теперь я поняла, как я устала, и заснула до утра как убитая.

Проснувшись утром, я первым делом отправилась в фотоателье и напечатала с негативов несколько необходимых мне сейчас фотографий. Сначала я хотела сделать это самостоятельно, но это потребовало бы слишком много времени, к тому же мальчики в ателье, печатая в день сотни фотографий, по-моему, уже потеряли к их содержанию интерес настолько, что одинаково равнодушно напечатают вам и секретный документ и порнооткрытку.