Марина Серова: Дублерша для жены

— Что такое, Людмила Прокофьевна? — сказал Николай, входя в гостиную, где моя тетя Мила смотрела новости. — Что еще случилось?

— Только что передали в новостях, что сегодня в подъезде своего дома в Москве убиты Леонард Эллер и его личный охранник! — выдохнула тетушка. — Какой ужас!

Говорят, что снова заказное преступление.

Женя, а ты видела этого охранника? — произнесла она, когда по экрану со свойственной нашему телевидению бесцеремонностью пустили кадры, на которых проплыло мертвое лицо Вышедкевича, а потом камера остановилась на застывших в смертном покое чертах знаменитого режиссера. — Видела? Эллер в Тарасове вроде как с ним был.

— С ним, с ним, — кивнула я. — Жалко, конечно. Но знаменитых людей часто убивают. А тут ты так близко к сердцу приняла, потому что он со мной знаком и еще зять Бжезинского, о котором у тебя теплые воспоминания.

И я вышла из гостиной.

Я завтракала, а тетя Мила отправилась к подруге, когда на кухню вошел Николай.

— Что думаешь, Женя? — присев на табурет, коротко спросил он. — Про все это?

— Насчет Эллера-то? А что тут думать?

Все понятно. Денег не нашел, пулю схлопотал. Все задело. Кум обид не прощает. Больше я по этому вопросу не имею ни малейшего желания разговаривать.

— Ну что же, у меня такое же мнение, — сказал Серов. — Но раз ты на эту тему разговаривать не хочешь, да и я особо не рвусь, тогда поговорим о другом. Знаешь что — я у тебя.., то есть у подруги твоей тетушки, уже вторую неделю живу, а непонятно, на каких правах. Птичьих, рыбьих, на правах домашнего кота или хомячка. Неизвестно. Да и тетушка твоя, знаешь ли…

— Да она-то как раз против тебя ничего не имеет.

— Как раз? Значит, кто-то — имеет?

Кстати, ты думаешь, что Эллера убили за долг? Не стал отдавать?

— Я думаю, что он хотел собрать деньги, просто не успел. И Кум провел профилактическое устранение, чтобы другим было неповадно. Уверена, что Эллер не собирался кинуть Куманова. Лео-Лео для этого слишком труслив. Ладно. Не будем больше. О тебе… Что думаешь делать? Уедешь?

— Останусь. Но… Тут, кроме тебя, у меня больше никого нет. Вот что, Женя, — сказал Коля Серов, и лицо его стало серьезным, а глаза погрустнели. — Только не подумай, что я говорю тебе это лишь потому, что ты похожа на Алину. В общем, я так подумал и… — Он отвернулся и, глядя куда-то в стену, по-мальчишески неловко выпалил:

— Будь моей женой!

Я помолчала. Пауза уже становилась томительной и неловкой, когда я наконец сказала:

— И ты туда же. Дурной пример, говорят, заразителен. — Я хотела сказать, что точно такую же фразу примерно полторы недели назад сказал мне Леонард Леонтьевич Эллер, но воздержалась. — Знаешь что, Коля? Ты мне нравишься. Но я тебя мало знаю, и вообще — сейчас еще все на эмоциях, на романтике. В общем — нет. — Николай надулся и опустил голову — Я хотела сказать: нет на данный момент. Сбрей бороду, Коля.

— Что? — вздрогнул он. — При чем тут борода?

— При всем. Я вообще бородатых мужчин не одобряю. Вот если бы ты ее сбрил, то разговор был бы совсем иной…

Коля Серов не дождался окончания фразы. Он просиял и ринулся в ванную, где, как и полагается, хранились его бритвенные принадлежности.