Марина Серова - Гори все синим пламенем

— А вы почему здесь? — потирая ягодицу, обратился ко мне Беккер-старший, будто только сейчас заметил мое присутствие.

Я только открыла рот, чтобы все объяснить, как позади раздался голос Витальки:

— Евгения с этого дня твой телохранитель, отец.

— Что? — произнес Валерий Павлович и, похрипывая, захохотал, однако почти в тот же момент успокоился, так как резкая боль в месте ранения дала о себе знать.

— Вот видите! — поспешил заметить Григорий Семенович. — Прилягте.

На этот раз Беккер-старший послушался и осторожно опустился на подушку. Виталька, не дожидаясь следующих вопросов отца, стал расписывать ему мое героическое прошлое, о котором тот сначала слушал равнодушно, но постепенно стал все более явно выражать свое удивление и даже восторг.

— Пожалуй, вы мне и на самом деле пригодитесь, Евгения. Беру вас на работу. Перейдем на «ты»?

— Насчет себя я не против, — ответила я, — а вот вы мне вроде как в папы…

— Неужели я совсем уж больше никуда не годен? — игриво произнес Беккер и даже подморгнул мне.

На его лице четко были видны следы одолевающей его боли и слабости, однако он всеми силами пытался скрыть их и казаться бодрым.

— Годен? На что годен? Куда годен? — послышалось сверху.

Завязывая тонкий поясок на длинном шелковом халате, наверху стояла Юлия Николаевна. Закончив эти незамысловатые действия, она бегом, как девочка, стала спускаться по лестнице и, преодолев последнюю ступеньку, кинулась к мужу.

— Как ты? Болит? — залепетала она.

— Все нормально, — тихо сказал Беккер, погладив ее по голове, а потом вдруг, резко перейдя на другой тон, воскликнул:

— Сейчас же щенка этого ко мне!

Реплика насчет «щенка» повторялась им во второй раз, поэтому мне она показалась странной и имеющей непосредственное отношение к произошедшему.

— Так, — строго произнесла Юлия Николаевна, — сегодня ни о каких делах и речи быть не может!

Однако я решила перебить ее и влезла в разговор, сказав:

— Нет-нет, о щенке или как его там мы, пожалуй, с Валерием Павловичем поговорим. Кого вы сейчас так горячо призывали? — и я посмотрела Беккеру прямо в глаза.

— Вот молодец, девчонка! — довольный мной, воскликнул Беккер. — Знает дело! Виталька, принеси мой сотовый, хочу с этим подонком перечирикать.

— Объясните, наконец, о ком речь, — раздраженно заметила я, — мне же нужно быть в курсе дела. Вы кого-то подозреваете?

Честно говоря, я понимала, что смерть Беккера, столь крупной в городе фигуры, многим могла быть выгодна. Кому-то дорогу перешел, у кого-то просто зависть вызывает, кому-то подчиниться не хочет. И так далее. Однако, судя по всему, на уме у Валерия Павловича был какой-то определенный человек, личность которого ему особенно не давала покоя.

— Подозреваю, — буркнул Беккер и обратился к жене, не желая, очевидно, видеть ее свидетельницей предстоящего разговора:

— Юлия, сообрази что-нибудь позавтракать.

— У вас появился аппетит? — довольным тоном спросил доктор.

— Да нет, — ответил Беккер, — не для меня, для…

— Евгении, — подсказал отцу Виталька, протягивая ему принесенный сотовый.

— Евгении, — подхватил Валерий Павлович, — мне-то ничего не хочется. Пить разве только.

— Рекомендую минералку, — тоном, не терпящим возражений, вставил Григорий Семенович.

— Есть такая буква, — осчастливленная «оживлением» мужа, Юлия Николаевна засеменила на кухню.

Доктор посмотрел на часы и сказал:

— Поскольку вы чувствуете себя удовлетворительно, я, пожалуй, удалюсь. А через пару часиков нагряну опять.

— Езжай, езжай, — Беккер махнул рукой.

Григорий Семенович глянул исподлобья на Витальку и сказал:

— Все рекомендации по уходу я еще вчера написал. Попрошу их придерживаться.

— Хорошо, хорошо, — ответил Виталька доктору и вслед за ним направился к выходу, откуда чуть позже донеслось:

— Как же мы вам благодарны, Григорий Семенович!

Если бы не вы… Спасибо! Большое спасибо!

— Чек или наличка? — сухо прервал восторженную речь Витальки доктор.

— Ч-чек, — заикнувшись, ответил Беккер-младший после некоторого молчания.

— Лучше наличка, — так же безэмоционально ответил Григорий Семенович. — И лучше сегодня же.

— Вот жук! — тихо пробормотал Валерий Павлович. — Но он, собака, свое дело знает! На «отлично» знает. Ему можно довериться. Ну что ж, Женя, к делу?

— Угу, — вздохнув, ответила я.

Валерий Павлович повертел в руках сотовый и стал набирать чей-то номер. Виталька отправился провожать доктора до калитки, потому что волкодавы все еще выполняли во дворе оборонительную функцию. Пока Беккер-старший ждал ответа, я сочла необходимым спросить: