Марина Серова - Последний шанс

— Вы об этом лучше с Вовочкой поговорите. Он вам доходчивее объяснит.

Попробуйте варенье. Оно из облепихи. Полезное, говорят.

— Где вы были в момент похищения компьютера?

— Да где же мне быть? При муже была. Ой! Совсем забыла! — она всплеснуларукамии, переваливаясь, куда-тозаторопилась.

Я насторожилась. Вот оно! Сейчас всплывет что-нибудь интересное, какая-нибудь важная деталь, проливающая свет… Но додумать я не успела.

Анночка появилась в дверном проеме, обнимая двухлитровую банку.

— Грибочки-то не достала. Обязательно попробуйте. Грузди квашеные. Если понравятся, я рецепт дам. У нас тут такие места грибные. Полегчает вам, обязательно сходите, пособирайте. Вовочка у меня такой грибник знатный.

Ох, не могу больше! Скоро от слова «грибы» буду подскакивать, как павловская собачка от удара током, и лаять. Быстренько переводим тему.

— Вы кого-нибудь подозреваете в краже?

Анночка подняла на меня светло-карие спокойные глаза и задумалась, как я по наивности надеялась, над моим вопросом. Постепенно ее лоб пересекла тонкая вертикальная морщинка. Какая-то мысль заняла Анночку чрезвычайно. Она внимательно посмотрела на меня и недоверчиво покачала головой. Я внутренне напряглась. Ну, давай же. Давай!

— Я подумала… — нерешительно начала Анночка.

— Ну? — я почти вскрикнула.

— Вы стрелять умеете?

— Ну… — я поразилась, неужели все так серьезно.

— В субботу все наши, — застенчиво сообщила Анночка, — на охоту собираются. Может, вы тоже хотите? Если поправитесь, конечно, — торопливо добавила она. — Весело будет, не пожалеете. Я-то сейчас не могу, иначе обязательно бы пошла.

Она погрустнела.

Я чуть было не завыла от разочарования. Ну и послал бог дурищу. Недаром говорят, что у беременных мозг на треть не функционирует. Ладно, попытаюсь еще раз.

— Вы не ответили на мой вопрос.

— Какой вопрос? — простодушно удивилась Анночка.

— Вы кого-нибудь подозреваете?

— Ах, вы об этом… — она поморщилась, будто я затронула неприличную тему. — Вы лучше с Вовочкой поговорите. Он меня бережет. — Она любовно погладила большой живот. — Всего не сообщает, чтобы не расстраивать. Что ж вы ничего не едите? И так худая, как рыбий скелет, откуда уж здоровью взяться? Не обижайте меня, — она улыбнулась. — Я вам сейчас молочка налью.

Ну и как мне прикажете вести следствие? Вован явился через час. К этому моменту я успела прослушать добрый десяток рецептов заготовки грибов и консервирования баклажанов, столько же — по улучшению вкусовых качеств рыбы да вдобавок кучу местных сплетен. И выпить ведро чая. В общем, убедилась в том, что жизнь в деревне, как твердит реклама, приятна и нетороплива. До тех пор, пока не выяснишь, что удобства во дворе, а чаю выпито слишком много.

Недавно чистая рубашка Вована была покрыта глубоко въевшейся грязью. Не иначе, ополаскивание моей тачки оказалось делом трудным и требующим гражданской самоотверженности.

Еще час я потратила, наблюдая, как Вован поглощает пищу, а Анночка хлопочет около него. Занятное зрелище, но меня начало клонить в сон. Когда священнодействие было закончено, я уже вовсю клевала носом. Анночка предложила отвести меня в мою комнату. Неплохо было бы поспать после обеда, но не за тем я здесь, напомнила я себе.

— Хочу осмотреть место преступления, — заявила я. Вован посмотрел на жену. Она ласково улыбнулась сначала ему, а потом мне.

— Так любопытно видеть живого сыщика. Я раньше только в кино такое видела, — Анночка мечтательно вздохнула. — Вы… «Собаку Баскервилей» смотрели?

Я раздраженно кивнула.

— Бася, иди сюда, — нежно позвала Анночка. Где он раньше прятался, понятия не имею. Как я проглядела такую зверюгу? На кухне почти бесшумно возник здоровенный ротвейлер. Он обнажил клыки и настороженно вперил в меня оловянные глаза. В кухне сразу стало тесно, и совершать необдуманные, да и обдуманные движения сразу расхотелось, я старалась дышать потише и занимать места поменьше.

— Правда, большой? — обрадованно спросила Анночка. — Свой, Бася, свой.

Ну, обнюхай тетю. Теперь иди на улицу, побегай. — Она подпихнула чудовище к выходу.

Бася утробно заворчал, но послушался и исчез за дверью.

— Люблю я детективы, — покаянно вздохнула Анночка, будто признавалась в страшной тайне. — Вовочка, можно мне с вами?

— Ну раз вы обе настаиваете, — буркнул Вован, давая понять, что глупые бабьи просьбы его уже достали.

Пока мы поднимались по лестнице на третий этаж, я размышляла. Работай я охранником и случись во время моего дежурства кража, я бы места себе не находила. А Вован с женой невозмутимы и довольны, как два бегемота, жуют, зевают, улыбаются. Это нормально? Кто их разберет. Я понятия не имею, что их связывает с хозяином дома, что они вообще за люди и насколько причастны к краже. Может, у них нервы толщиной с железнодорожные рельсы и затронуть их способен лишь крупномасштабный взрыв? А может, у каждого из них сейчас буря в душе, только на лицах она не отражается из-за паралича лицевого нерва. За время работы я ко всему привыкла. Ходит человек, улыбается. Как дела? О'кей. А потом в один прекрасный момент поджигает дом, душит любимую кошку, съедает за раз содержимое аптечки, и тут про этого человека такое выясняется… В общем, жизнь прекрасна и удивительна, а сюрпризы встречаются гораздо чаще, чем хотелось бы.