– Как я поняла, если бы не пуля, попавшая в стол, полиция не смогла бы доказать, что вы держали в руках орудие убийства? – спросила Делла.
– Они сделали бы это косвенным путем, и только, – ответил Мейсон.
– Шеф, а если подключить Пола? Вдруг полиция спохватится поздно, а пули нет?..
Мейсон отрицательно покачал головой.
– Не пойдет?
– Не пойдет, потому что у Пола – лицензия. Острые ситуации не для него – мигом лишится лицензии.
Делла Стрит замолчала, о чем-то размышляя, потом спросила:
– Куда попала пуля, шеф?
– Я стрелял в стол под углом, надеясь, что пуля попадет в стену.
– И она туда попала?
– Думаю, что да.
– Но для чего вы все-таки выстрелили?
– Для того, чтобы в револьвере, который полиция обнаружит в квартире Стефани Фолкнер, не хватало одного патрона. Полиция стала бы искать оружие с одним отстрелянным патроном, нашла бы его там и успокоилась.
– Что же делать? – спросила Делла.
– В данный момент, – ответил рассудительный адвокат, – ничего. Нам остается только сидеть и ждать.
– Это труднее всего, – вздохнула Делла. – Боюсь, что у меня начинают сдавать нервы. Пожалуй, пойду и выпью что-нибудь от головы. Я вернусь через пару минут.
– В чем дело? – резко спросил Мейсон. Она отвела взгляд.
– Что-то не спалось сегодня. Все время думала о Стефани Фолкнер и Гарвине-младшем. Сама не пойму, что со мной, может…
– Ты переутомилась, Делла, – перебил ее Мейсон. – Ты взваливаешь на себя слишком много. Так дальше не может продолжаться. Ведь на тебе «висят» стенографистки, посетители, почта… потом еще ты помогаешь мне вести все дела.
– Я тоже считаю, что причина в переутомлении, – согласилась она. – Хотя раньше это меня так не волновало. Только вот этой ночью… Я просто глаз не сомкнула. Наверное, я слишком романтичная натура. Лежала и думала о Стефани… Как она берет газету и узнает, что Гарвин-младший женится, даже не сообщив ей… Правда, в конце концов мне удалось заснуть, но вскоре я проснулась вся в слезах и больше уже не могла спать…
– Делла, все. Хватит! – резко оборвал ее Мейсон. – Убирайся отсюда. Сядь в машину и поезжай домой. Прими снотворное, засни и забудь обо всем на свете. Появится что-нибудь срочное, я позвоню. Впрочем, все главные события должны развернуться завтра, а сегодня полиция не готова к решительным действиям – там пока сплошная неразбериха.
– А когда она начнет действовать, первый удар по вам?
– Разумеется, если у них появится такая возможность. Гамильтон Бюргер, окружной прокурор, уж не упустит ее, и сержант Голкомб будет счастлив помочь ему. Черт возьми, – добавил Мейсон с раздражением, – удивительно, до какой степени обстоятельства иногда подводят нас! Ну ладно, отправляйся домой, Делла.
– Обещайте, что в случае чего сразу же позвоните.
– Клянусь!
– Ну хорошо, – сдалась она наконец, – а то я как выжатый лимон.
– Послушай, а ты случайно не больна? Может, лучше обратиться…
– Нет, нет, не стоит. Все, что мне надо, – это хорошо выспаться. Конечно, следовало бы принять вечером снотворное, но пока я раздумывала, стало светать, и я побоялась, что от меня будет мало толку на работе, если я приму таблетку.
– Немедленно прими снотворное и ложись, – приказал Мейсон. – И пожалуйста, не будь беспечна. Если почувствуешь озноб, вызови врача. Однако я согласен с тобой – скорее всего, тебе надо просто хорошо отдохнуть.
– Я так и сделаю, – ответила Делла, – но вы, пожалуйста, позвоните в случае чего.
Мейсон привычно кивнул и опять принялся расхаживать по кабинету.
В полдень позвонил Гомер Гарвин-старший.
– Хорошо сработано, Перри! – воскликнул он.
– Что ты имеешь в виду?
– Сам знаешь.
– Где ты находишься?
– В Лас-Вегасе.
– Боюсь, Гомер, – сказал Мейсон, – происходят кое-какие события, о которых ты не знаешь, и возникают определенные сложности…
– Мне все отлично известно, – перебил его Гарвин. – Поэтому я звоню тебе. Я в Неваде, но в курсе всего. У меня свои источники информации.
– Тебе известно, – продолжал Мейсон, – что полиция допрашивала твоего сына и его жену? Ты знаешь, я случайно выстрелил…
– Я знаю абсолютно все. Ты все сделал, как надо, Перри! Помни, у тебя одна задача – защищать Стефани Фолкнер любой ценой!
– А как насчет сына и его жены?
– Сделай для них, что сможешь, но не больше. Все равно полиция не сможет ничего им предъявить. Для них это как горячие картофелины.
– Ты не хочешь, чтобы я отстаивал их интересы?
Читать дальше