Андрей Шахов - Судный день

Воевать с захватчиками порта до прихода армии было некому.

Обычно оживленная улица Туукри теперь смотрелась очень странно. Из конца в конец не было ни единого человека, ни одной движущейся машины.

Алаталу, Радченко и Райсмик сидели в автомобиле, припаркованном у Клуба моряков, и нервно поглядывали во все стороны.

А армии все еще не было.

- Где эти вояки? - вскипел Райсмик, распахнул дверь машины и вытянул ноги на тротуар. - Или они способны делать марш-броски исключительно за новыми ассигнованиями?

В отличие от раскрасневшегося напарника, Радченко был бледен и молчалив. Алаталу каждые две-три минуты названивал в армейские инстанции, и всякий раз ему вежливо отвечали, что подразделения одеты, обуты, вооружены, усажены в машины и даже отправлены в Садама.

- Ну, где они? - стонал Алаталу.

- В пути. Вот-вот прибудут.

Радченко, наконец, подал голос:

- Наверняка в заторы угодили. Движение почти по всем примыкающим к району улицам, практически, замерло.

- Значит, если это война, то мы ее можем проиграть из-за автомобильных пробок? - ужаснулся Райсмик.

- Не передергивай, - Алаталу укоризненно покачал головой. - К счастью, на начало войны это не похоже... - он сухо прокашлялся. - Но за армию мне уже стыдно.

- Интересно, чем заняты сейчас "подопечные" твоего наблюдателя? задумался Радченко.

Алаталу хлопнул себя по лбу, достал из кармана пиджака рацию, и как только включил ее, раздался возмущенный крик Треста:

- ... кто-нибудь! Куда вы подевались?

- Мы на месте. Извини, некоторое время было не до тебя. Что там видно?

- Наконец-то! - с ощутимым облегчением выдохнул Трост. - А я уж думал: позабыт-позаброшен... Докладываю: минут пятнадцать назад в занятую неизвестными квартиру было вторжение, по меньшей мере, троих вооруженных человек. Лица разглядеть я не успел - слишком быстро их перестреляли. Но то, что это люди Кульднока или Олежика - несомненно.

- Впервые в жизни сожалею, что верх одержали не уголовники! - горько усмехнулся Райсмик.

Алаталу задумчиво глянул на него, хотел было что-то сказать, но Трост его опередил:

- А почему такая тишина? Вы собираетесь что-нибудь предпринимать?

- Как ведут себя наблюдаемые? - спросил Алаталу.

- Сейчас хорошо себя ведут. Поглядывают в окна в ожидании прихода сердитых дядей... Кстати, о дядях: где же военные?

- В пути, - вздохнул Алаталу, поправил очки на носу. - Ладно, продолжай наблюдение. Я буду выходить на связь с тобой по мере необходимости. Все.

Он сунул рацию обратно в карман, набрал номер на сотовом телефоне:

- Миша, как у вас дела?

- А никак! - Михаил Григорьев, один из полицейских, задействованных в районе улицы Садама, был немного на взводе. - Мы их не трогаем, и они нас тоже... Вам какие-нибудь требования выдвигали?

- Пока нет...

- И нам. Думаю, и не собираются... О! Вот и войска прибыли. Извини, Юло, меня зовут...

Алаталу отложил телефон за приборную панель, энергично покрутил плечами, разминая спину, и, глядя на Райсмика, сообщил:

- Сейчас армия пожалует.

- Слышал, - кивнул тот.

- А чего не радуешься? - отрешенно спросил Радченко.

- Устал от эмоций, - ответил Райсмик после короткой паузы, вышел из машины и, облокотившись на крышу машины, уставился на запад, откуда должны были прибыть войска.

- Черт возьми! - спохватился вдруг Алаталу и снова взял телефон. Анна? К ужину меня не жди... Да, серьезное. Я на задержании... Ты же знаешь: я только руковожу, под пули подставляю подчиненных... Не знаю. Думаю, часа через три - не раньше. Ну, пока!

Только он вернул телефон на место, как впереди показался головной грузовик войсковой колонны. Машины растянулись по всей улице, припарковались возле каждого здания, и из крытых брезентом кузовов посыпались на асфальт совсем еще зеленые юнцы в униформе.

- Детский сад, - мрачно констатировал Райсмик.

- По крайней мере, людей вполне достаточно, - неуверенно парировал Алаталу.

- Да уж, - кивнул Радченко, потирая пальцами висок, тихо добавил. Трупов будет много.

Юло укоризненно глянул на него, но промолчал.

Неловко пристраивая за плечо автоматы, солдатики жмурились на солнце и нервно озирались по сторонам. Когда их забирали в армию, суровые военные мужи и не заикались о том, что им и в самом деле придется повоевать.

Неужели и погибать тоже?

Командующие группами младшие офицеры, в основном не производящие впечатление бравых воинов очень молодые люди, построив подчиненных на тротуарах, деловито вели перекличку. Ни один из них не проявлял к полицейским ни малейшего интереса.