Софья Ролдугина - Пряный кофе

Но ярче всего отпечаталось в памяти, как я обнимала Мадлен, гладила её по спине и рукам, вздрагивая каждый раз, когда натыкалась на ожоги и раны. А она всхлипывала, тяжело дышала, но никак не могла расплакаться, только открывала рот, словно рыба, выброшенная на берег. Из трещинки на губе сочилась кровь.

– Ххха-а… Хха-а-а… – выдыхала Мэдди, и брови её были заломленным болезненно острым углом. – Ха…

– Тише, тише, – повторяла я. – Всё уже позади.

А потом она вдруг словно вовсе лишилась способности дышать – и закаменела. Взгляд её застыл. И когда я похолодела от ужаса при мысли, что самая близкая подруга умерла у меня на руках, она вдруг произнесла тихо, сдавленным, сипящим голосом:

– Хэрриэт. Я Хэрриэт.

И наконец расплакалась.

Когда мы вернулись домой, Паола уже проснулась и успела перепугаться до седых волос. Я, к несчастью, пребывала в таком состоянии, что даже успокоить её не смогла. Моего самообладания хватило лишь на то, чтобы отдать несколько коротких приказов: Клэру Черри ничего не говорить, слуг не пугать, немедля послать за доктором Хэмптоном, чтоб он осмотрел детей и Мадлен. А меня не будить до вечера и никому не входить в мою спальню, даже если приедут одновременно Его Величество Вильгельм Второй, святой Игнасиус – покровитель Бромли, мой адвокат мистер Панч – и все разом потребуют аудиенции.

– А причём здесь адвокат? – робко поинтересовалась Юджиния.

– Не знаю, – царственно ответила я и закрыла дверь спальни, потом забралась на кровать – и, кажется, тут же заснула.

И проснулась даже не вечером, а на следующее утро – в совершенно другом мире.

Юджи явилась на звон колокольчика незамедлительно. После тёплой ванны разум у меня достаточно прояснился, чтобы я могла говорить о делах.

– Ох, леди Виржиния, как же хорошо, что вы очнулись! – воскликнула Юджи со слезами на глазах, помогая мне облачиться в домашнее платье из тонкой шерсти в серо-голубую клетку. – Сэр Клэр Черри… – и она захлебнулась вздохом, так и не договорив.

Я представила, что могло устроить моё родное чудовище за целые сутки ничем не ограниченной свободы – и содрогнулась.

– Он сейчас в особняке?

– Да-а, – всхлипнула Юджиния и с неожиданно мстительным выражением сузила заплаканные глаза. – Но к Мадлен я его не пустила. Просто заперла дверь на замок и села там, а ключ давала только доктору и миссис Мариани. Он сказал, что я глупая, и уродливая, и неблагодарная, и счастья у меня никогда в жизни не будет, и что место мне в бор… в бор…

– Он тебя ударил? Или только ругался? – уточнила я, разглядывая драгоценности в шкатулке. Обычно мне казались вульгарными слишком дорогие украшения, но сейчас изящные серьги с сапфиром, точно по волшебству, притягивали взгляд. Как если бы я на праздник собиралась, право слово!

– Ущипнул меня за щёку. Два раза. Очень больно, – вздохнула Юджиния. Левая щека у неё действительно была слишком румяная. – А этот его Джул так страшно смотрел!

Что ж, за несколько недель безупречного поведения я слегка отвыкла от обычного Клэра Черри.

– Видишь, раз он только ругался, значит, не слишком-то и злился. Не бойся, раз я проснулась, он станет вести себя немного поосторожнее… Как себя чувствуют мальчики?

Юджиния расцвела – возиться с детьми ей определённо нравилось.

– Не помнят ничего. Ближе к полудню проснулись. Но доктор сказал, что они здоровенькие, совсем-совсем.

– Хорошо, – кивнула я и улыбнулась, скрывая волнение. Следующий вопрос задать было куда сложнее. – А… Мадлен? Как она?

– Побилась сильно, – вздохнула Юджиния и потянулась за расчёской, чтобы привести мои волосы в порядок. – Руки и спина у неё в ожогах и в ушибах, но доктор говорит, что она поправится скоро. Ходить нормально ещё с неделю не сможет, подвернула ногу. Но, леди Виржиния, она не ест почти ничего! Только чашку бульона выпила – и всё!

Утренняя лёгкость исчезла, точно её и не было.

– Понятно, – произнесла я негромко. Наверняка Мэдди – или Хэрриэт? – ждала моего визита, а я проспала целые сутки. И выглядело это так, словно её бросили. – Что ж, сходи на кухню и подбери что-нибудь на завтрак. На двух человек. Я сама отнесу поднос к Мадлен. Клэру, если он опять привяжется, скажи, что через два часа я жду его на чашку кофе в голубой гостиной.

– Будет сделано! – откликнулась Юджиния, правда, без воодушевления: похоже, её вновь стала пугать сама мысль о разговоре с Клэром.

Время завтрака, разумеется, уже миновало, однако на кухне нашлось всё для плотной, пусть и не слишком изысканной трапезы. Свежий хлеб с семенами подсолнуха и тыквы на хрустящей корочке; холодный телячий паштет с грибами, приправленный базиликом; горячие помидоры, фаршированные рыбой, яйцом и сыром – весьма сытное блюдо, приготовленное на скорую руку из остатков вчерашней трапезы; на десерт – миска крохотных пирожков, начинённых вишней и грецкими орехами.