Марина Серова - Дверь в темную комнату

– Врешь! – заорал Борис.

– Твое дело – верить или нет, а я сказал правду. Камней у меня нет!

– Врешь! – продолжал надрываться неразумный Завьялов. – Это ее нанял Роман! Ее и еще какого-то мужика. При чем здесь ты??

– Что? Кого нанял Роман?

Я зажмурилась. Ну вот! Началось…

– Ее! – указал на меня Борис.

Я со злостью глянула на него.

– Быть такого не может, – от души высказался Громов и уставился на меня во все глаза.

Я боялась встретиться с ним взглядом.

– Да! Мои ребята поймали ее и какого-то мужика в квартире Самойлова. Они тоже несли какой-то бред о том, что Роман нанял их для совершения ограбления. Что-то неувязочка у вас вышла, – с пеной у рта проговорил Борис. – Кто-то из вас явно ВРЕТ!!!

«За какие грехи мне все это?» – подумала я.

– Кто? – продолжал драть глотку Борька. – Ты?! Она?! Я велю пристрелить вас обоих! Вы – воры! Мерзкие, гнусные воры! Вы украли мои бриллианты!!! – А потом, как гром среди ясного неба, он заорал: – Убейте ее!

– Нет! – рванулась я с такой силой, что голова у меня едва не оторвалась, но глыбообразный бандит хорошо знал свое дело – он даже не дрогнул от моего движения.

У меня над ухом отчетливо щелкнул взведенный курок. Я мысленно прокляла Пашку, зажмурилась…

– Отойди от нее! – послышался окрик Громова, и одновременно с ним прозвучал выстрел. Меня обдало горячей кровью и отбросило в сторону. На долю секунды я потеряла контроль над ситуацией. Когда я очухалась, вокруг меня творилась настоящая кутерьма: Громов катался по полу вместе с одним из бандитов, второй сидел на полу, в нескольких метрах от меня, и тряс головой.

– Убейте их! Они забрали мои бриллианты! Убейте и обыщите всю квартиру!!! – не своим голосом заорал Завьялов.

Это был настоящий Содом и Гоморра. Я провела рукой по лицу, на пальцах осталась кровь. Но это была не моя кровь. Меня замутило. Однако кисейные нежности были сейчас ни к чему. Я взяла себя в руки, вскочила и бросилась на помощь Громову. Ударом под дых я отшвырнула прочь бандита, который уже почти придушил Громова. Он пролетел несколько метров, врезался головой в стену и кулем осел на пол. Я сцепилась со вторым верзилой. Одним ударом я выбила у него из рук оружие, нанесла ему увесистый удар в челюсть и отправила в нокаут пинком в бок. Бандит грохнулся на колени, закатил глаза и со всего размаху ударился об пол лбом. Не медля ни секунды, я схватила попавшийся мне в руки пистолет и наставила его на Бориса. Завьялов сник и только буравил меня глазами.

– Стой, где стоишь, или я выстрелю! – с трудом переводя дыхание, проговорила я.

Завьялов издавал звуки, похожие на шипение змеи. Но мне не было до него никакого дела. Нужно было уносить отсюда ноги, и как можно скорее! Я подскочила к Громову; он, приходя в себя, сидел на полу. На рукаве его пальто расплывалось багровое пятно: шальная пуля пробила ему плечо.

– Нужно уходить! Сможешь? – быстро проговорила я.

– Конечно! – Он собрал все силы и поднялся на ноги. – Уходим, и поскорее, пока эти двое не очухались…

Мы как ошпаренные выскочили во двор и заметались из стороны в сторону – что делать? Куда бежать? Кругом безлюдный поселок, глухой лес… Александр привалился к дверному косяку и накрыл ладонью кровоточившую рану на плече.

– Тебя ранили?

– Ерунда, – поморщился он. – Нам не об этом нужно думать.

– Попробуем уйти лесом, – предложила я.

Громов тяжело сглотнул, обернулся на крыльцо, куда с минуты на минуту должны были выскочить бандиты Бориса, – взглянул на меня, кивнул, крепко сжал мою ладонь здоровой рукой, и мы побежали – сначала по асфальтированной дорожке, потом по раскисшей после дождей дороге, а дальше – в темный лес, через бурелом, куда глаза глядят!

Колючие ветки стегали меня по лицу, раздирали в клочья одежду, я то и дело спотыкалась, пролезая через бурелом, почти падала, но каждый раз меня удерживал Громов. Иногда спотыкался и он, неловко приваливался к ближайшему дереву и несколько секунд стоял, держась за раненое плечо. И тогда уже я тянула его вперед и бормотала:

– Бежим… Ну же… Бежим!.. Иначе нас догонят!..

А нас действительно догоняли. Ищейки Завьялова висели у нас на хвосте. Я отчетливо слышала, как трещат сухие ветки под их тяжелыми сапогами. Иногда они останавливались и принимались палить во все стороны, в щепки разбивая бурелом. Они гнались за нами, как охотничьи собаки, а у нас почти не было сил, чтобы оторваться от них – Громов был ранен, я – измотана. Они наверняка нас поймали бы. Шум и треск неумолимо приближались. Дело могли решить считаные минуты, но нам помог случай… Я просто споткнулась об очередную кочку, а Громов не успел меня удержать, и мы кубарем повалились на землю, больно ударились о какой-то пенек и свалились в овраг – прямо на спутанные окаменевшие корни деревьев. Громов схватился за раненую руку и застонал. Он навалился на меня всей своей тяжестью и прерывисто дышал – было ясно, что дальше бежать мы не сможем. Я замерла и зажмурилась в ожидании неминуемой развязки, лежа под ворохом опавшей листвы на промозглой холодной земле. Я слышала, как приближается шум – бандиты Бориса должны были нас найти с минуты на минуту. Прижатая к земле, без единого шанса пошевелиться, я чувствовала, как пропитывается лесной влагой и сыростью одежда. Меня затрясло. Или это Громова колотит озноб? Не разобрать…