Лев Никулин - Высшая мера

Печерский . Не знаю. Думаю меньше занимался.

Следователь . Видите, вопрос о доходах был не лишним.

Печерский . Мамонов — одно, я — другое.

Следователь . Ваше материальное положение мне известно. Вы были шофером.

Печерский . Да. Но если бы я был миллионером, как Гукасов, я все равно бы пошел…

Следователь . Вы все равно бы приняли участие в борьбе против Советской власти. Так я вас понял?

Печерский . Да.

Следователь . Допустим. И даже теперь, когда вы видите, что обстановка неблагоприятна для террора вы, если бы получили свободу, продолжали борьбу… Вы не ответили на этот вопрос. Хорошо. Вернемся к парижскому периоду. Вы были шофером. Но вы сами признаете, что не стеснялись в средствах и жили довольно широко. Сколько в среднем зарабатывает шофер такси в Париже?

Печерский . У меня были другие доходы.

Следователь . Можно узнать, какие?

Печерский . Вы непременно хотите доказать, что я игрок, что я чуть ли не шулер, что я жил на счет женщин…

Следователь . В одном месте ваших показаний есть такие слова: «С генералом Мамоновым я дважды встречался в клубе «Вашингтон» за карточным столом», в другом месте «Мой отъезд запоздал на неделю, так как я был задержан «полис криминель», — уголовной полицией при облаве в клубе «Вальпорайзо». Префектура собиралась меня выслать из Франции, но через одну знакомую я дал знать генералу Мамонову и был в тот же день освобожден». Можно узнать кто эта знакомая?..

Печерский . Попова, Елена Александровна.

Следователь . В письме, которое вы ей написали но не успели отправить, есть такие слова: «Не сердись за старое, я у тебя всячески в долгу…» «В долгу». Это надо понимать буквально?

Печерский . Там же сказано «всячески». Значит — да.

Следователь . То есть, вы у нее брали деньги?

Печерский . Брал.

Следователь . И не возвращали?

Печерский . У нас были такие отношения.

Следователь . Тогда это еще более странно.

Печерский . Ну, вы хотите доказать, что я шулер, что я — альфонс! Да?

Следователь . Зачем так резко. Но, знаете ли, человек, задержанный в игорном притоне уголовной полицией, человек пользующийся…

Печерский . Я, так сказать, не святой. Об этом нечего разговаривать. Потому я и смотрел на эту поездку, как на выход из затруднительного положения, и, если хотите, как на подвиг… Так я думал тогда.

Следователь . Тогда. А теперь? Теперь вы думаете иначе, так вас следует понимать?

Печерский . Я должен признать, что я ошибался во многом. Например, люди, которых мы считали единомышленниками и помощниками, оказались трусами. Вообще все по-другому. Здесь я всем чужой. Я думал, что здесь смерть и запустение. Признаюсь, этого нет.

Следователь . Значит, смерти и, как вы выражаетесь, запустения нет. Странно, что к этому заключению пришли здесь, в камере следователя. Вы это поняли здесь или там, на свободе?

Печерский . Там.

Следователь . Зачем же вы боролись? Где же смысл?

Печерский . Я исполнял долг не рассуждая. Я русский солдат. Я честно и мужественно исполнял свой долг в Мазурских озерах, куда меня завел дурак Рененкампф и здесь, куда меня послал Мамонов.

Следователь . Вот вы говорите: «честно», «мужественно», «долг». Значит, вы, как вы выражаетесь, русский боролись с русским народом?

Печерский . Я боролся с вами, а не с русским народом.

Следователь . Но вы же сами говорили, что не только народ, но ваши единомышленники вас не поддержали. Так, что ли?

Печерский . Так. Ну хорошо. Я честно боролся с заблуждающимся русским народом.

Следователь . Честно?

Печерский . Честно.

Следователь . По-вашему динамит или пуля из-за угла — честные приемы борьбы?

Печерский . Вас много, я — один.

Следователь . Вы не один.

Печерский . Я же вам сказал, что я не нашел единомышленников.

Следователь . А господин Клемм? Ричард Клемм, Вы знаете, кто ваш союзник?

Печерский . Приблизительно.

Следователь . Значит вы знаете, кто он такой и что он здесь делал. Кстати, вы не пожелали ответить мне на вопрос о деньгах. Хотите я отвечу вместо вас. Вы не особенно заботились о деньгах в Париже, потому что должны были получить их в Москве от резидента иностранной разведки господина «Ричарда Клемм», или как там его называют. Следовательно, вы — «русский» боролись с русским народом под руководством шпиона, на его средства и его же оружием? Где же здесь мужество, долг, честь, подвиг? Вы убиваете безоружного Александрова подло, предательски заманив его в воровской притон. Это тоже мужество, долг, подвиг? И, наконец, вы шантажируете гражданина Мерца и его жену, вымогая у него соучастие в преступлении. Хотите я вам укажу, где настоящее мужество и чувство долга? Гражданин Мерц, вследствие стечения обстоятельств и недоразумения, мог бы считать себя обиженным советской властью. Он пережил потрясение в своей семейной жизни. При этом стечении обстоятельств он мог бы и эту личную обиду отнести за наш счет. Но он мерит свои отношения с нами не на весах мелочной лавки, не мерой мелкого лавочника. У него есть другая высшая мера, с которой он подходит к своим отношениям с рабоче-крестьянской властью. Он отрекается от всего мелкого и личного и помогает нам обезвредить вас. Вот где долг и мужество. Угодно вам подписать свои показания, касающиеся ваших отношений с Ричардом Клемм?