Странными оставались злополучная иголка и сам «золотой укол». Что-то здесь таилось не совсем обычное, и преступник явно не был заурядным грабителем.
Ирина, как и было договорено, в шесть вечера вошла в кабинет капитана Каменецкого. Помимо него, в кресле возле небольшого сейфа удобно расположился молодой старлей, светловолосый, весьма симпатичный.
— Дроздов Петр Алексеевич, — представил его начальник.
Воронцова улыбнулась, а старший лейтенант картинно попытался щелкнуть каблуками и сказал:
— Очень рад пополнению наших скудных рядов. Вдвойне ценю шефа, что сумел выбить нам в подмогу такую классную боевую единицу.
Каменецкий достаточно фамильярно хлопнул вставшего Петра Алексеевича по плечу и заметил:
— Мы тут уже, Петя, с Ириной Владимировной, несмотря на звания, разницу лет и опыта, решили перейти на ты. Это чтобы легче работалось.
— Не спорю, Антон, так что же?..
— Ну, пожмите друг другу руки. Вы вообще, можно сказать, родственники по птичьим фамилиям!
Воронцова и Дроздов разулыбались, обменялись рукопожатиями.
— Ирина.
— Петр, очень приятно.
— А теперь к делу!
Каменецкий уселся за стол, достал «Яву», прикурил, вежливо щелкнул зажигалкой перед сигаретой Ирины и спросил:
— Что, Петр Алексеевич, все правильно, сходится? Как обычно?
Лицо Дроздова перестало излучать радость, он собрался, нахмурился:
— Да. Тот же самый почерк. Только ситуация немножко другая. Думаю, тут будет за что зацепиться.
— Давай, Петя, все по порядку, и мы решим потом насчет «зацепиться».
Петр достал из нагрудного кармана какую-то бумажку и, изредка заглядывая туда, начал рассказывать:
— Обычная двухкомнатная квартира улучшенной планировки, Дмитровское шоссе, неподалеку от Савеловского вокзала. Мужик жил один, разведенный. Работал ведущим инженером одного из отделов в «Би-лайн», зарплата хорошая, около штуки баксов в месяц. Ни в чем себе, конечно, не отказывал. Я поговорил с некоторыми из соседей, кого застал дома.
— И что?
Каменецкий закурил очередную сигарету, напряженно слушая коллегу.
— Говорят, что много раз его видели с женщинами. Особенно после развода стал домой таскать кого ни попадя. Чуть ли не каждый день новые подруги. Поначалу бабульки у подъезда их запоминали, обсуждали… ну, как это обычно бывает, от скуки. Потом, судя по всему, им это надоело. Я с парочкой побеседовал — руками машут, мол, уж и не помним их всех, сынок.
— А что было вечером накануне, его видел кто-нибудь?
Воронцова, задавшая вопрос, сидела выпрямившись на стуле и старалась не пропустить ни слова.
— Нет, пока я ничего не выяснил. Шел дождь, и на лавочках возле подъезда было пусто. Поэтому если в ту ночь убитый Паперно Борис и был дома не один (а это очевидно), то на данный момент доказательств у нас нет.
— Надо опросить весь подъезд, возможно, кто-то видел этого… Паперно, с кем он шел.
Капитан посмотрел на Ирину и добавил:
— Думаю, Воронцова завтра с утра этим займется.
— Хорошо.
Ирина налила себе воды из графина, неторопливыми глотками выпила весь стакан и сказала:
— Для меня лично нет никаких сомнений, что во всех этих случаях убийца — женщина.
— Похоже на то, — откликнулся Дроздов.
Каменецкий задумчиво почесал переносицу и начал разминать в пальцах очередную сигарету:
— Согласен с вами: все признаки налицо. Хотя экспертиза не установила, что перед смертью наши фигуранты предавались радостям любви, но, похоже, они к этому готовились, стремились. Интимная обстановка, выпивка, обнаженные тела…
— А последний случай, с этим Паперно, — включился Дроздов, — окончательно, по-моему, убеждает. Ведь мужик водил к себе только женщин и страстью к однополой любви явно не страдал. Значит, в ту ночь с ним была дама… убийца.
— Так-то оно так, — выдохнул табачный дым по направлению к форточке капитан, — только больно уж редкий случай нам попался. Я тут почти десять лет работаю и всякого повидал, начиная со знаменитого Чихатика. Но что-то не припомню серийного убийцу женского пола. По законам природы это вообще нонсенс.
Воронцова горько усмехнулась:
— Ну, если следовать теории Ломброзо, то природа не разбирается, в чьих мозгах — самца или самки — устроить этакий «поворотик», чтобы человек родился потенциальным преступником, причем с фактором наследственности.
Петя Дроздов издал неопределенного характера звук и добавил:
— «Суха теория, мой друг, но древо жизни зеленеет!» Я это к тому, что практика показывает все же подавляющее преобладание мужчин среди самых жестоких убийц-садистов. Трудно, согласитесь, представить существо женского пола на месте какого-нибудь Калигулы или Джека Потрошителя.
Читать дальше