Светлана Алешина - Из огня да в полымя

Бежать стало действительно легче, вот только дышать оказалось гораздо труднее. Все же здания горят с меньшим количеством дыма, чем деревья…

Вокруг стоял белый дым высотой примерно по пояс человеку. Он полз из леса, и я долго не понимала, в чем причина. Такой дым мог быть только от свежей листвы или мокрого дерева, влажной травы…

В сентябрьском лесу после испепеляюще жаркого лета без единого дождя в течение двух самых жарких летних месяцев свежую листву найти было бы затруднительно. Кроны деревьев высохли еще в августе, и в сентябре уже фактически начался листопад, столь интенсивный, что можно было подумать, будто сейчас уже середина октября… Правда, листья падали на землю, не желтея предварительно, а прямо зелеными, поскольку зелеными высыхали на летнем солнце…

Там, впереди, – река или ручей…

Надежда на спасение, с которой я не расставалась, сменилась уверенностью, едва я только подумала о воде, находившейся впереди… Я вспомнила узкую извилистую полоску зелени посреди гари, замеченную мной из иллюминатора самолета.

Точно! Впереди та самая речушка, которая не может стать преградой верховому пожару, – он легко перепрыгивает через нее по верхушкам, по сухой кроне, но проточная вода никогда до конца не высыхает от жара горящего леса… В ней было наше спасение…

Гирю я догнала уже возле самого плаца. Его идея немного отдохнуть на этом асфальтовом пятачке смущала меня с самого начала, а сейчас я относилась к ней просто очень подозрительно…

Когда мы подбегали к этой маленькой тюремной «красной площади», легкий порыв ветра на минуту разогнал слоистый дым, и мы с Гирей резко затормозили перед озерком расплавленного асфальта. На вид его было трудно отличить от обычного, нормального асфальта…

Но метрах в трех от начала плаца лежала фигура в телогрейке. Ноги наполовину погрузились в асфальт. Твердое покрытие площади просто расплавилось и превратилось в ловушку…

– Стой, Гиря! – закричала я, схватив его за рукав телогрейки…

Мы остановились, но только на секунду. Оба мы прекрасно понимали, что времени на раздумья нет, да и раздумывать было особенно не о чем. Спасение возможно только впереди, за полосой горящего леса…

– Вперед! – закричала на этот раз я, командуя Гирей. – Бегом!

Мы побежали мимо плаца, который снова затянуло белым дымом от деревьев. Я крикнула Гире, бегущему немного впереди меня:

– Там, впереди, должен быть какой-то ручей! Видишь белый дым?

– Речка! – крикнул в ответ Гиря. – Еланка! В Елань впадает. Меня раз водили работать в лес, мы на берегу сосны рубили…

– Глубокая? – спросила я.

– Где по колено, – ответил Гиря, – а где очень глубоко. Так говорят те, кто лазил по ней. Как кому повезет…

Я была уверена, что нам повезет и мы выйдем к этой самой Еланке в том месте, где пусть и не очень, но достаточно глубоко, чтобы можно было благополучно переждать жар от горящего леса…

У этого подмосковного пожара была своя особенность. Из-за того, что верхушки деревьев высохли чрезвычайно сильно на сумасшедшем июльском и августовском солнце, верховой пожар пробегал по кронам очень быстро, и лес начинал гореть сверху, а не снизу… Огонь спускался на среднюю и нижнюю кроны довольно медленно, по мере того, как прогорали средние и нижние ветки. Именно поэтому огонь, пролетев по верхушкам, набросился на лагерные постройки, когда нижний лес еще не горел и по нему можно было пройти. На что я, собственно, и надеялась…

Здания же горят совсем по другому принципу, чем деревья. Здание может снаружи лишь дымить слегка, а потом из окон вырывается целый столб пламени, оно мгновенно вспыхивает и через минуту уже охвачено пламенем полностью, снизу доверху…

Огонь шумел уже у нас над головами, и сверху на нас падали обломки горящих ветвей…

Услышав автоматную очередь, мы с Гирей остановились одновременно, хотя и рисковали оказаться прижатыми к земле пламенем верхового пожара, который в любую минуту мог спуститься вниз и расправиться с нами прежде, чем мы успеем добраться до лесной речки…

Очередь раздалась откуда-то справа. Это была короткая очередь, уверенная и прицельная. Кто-то стрелял наверняка. Наверное, такими очередями расстреливают – по три пули на человека, вполне достаточно, если бить наверняка… Так стреляют в безоружных.

Мы с Гирей переглянулись.

– Это Кузин! – сказала я уверенно. – Он понял, что мы ушли через лес, и теперь заходит справа в погоню за нами…